"Азиза Ахмедова. Апшеронская баллада " - читать интересную книгу авторакоторому я могла еще столько рассказать! А он... Он же так любил
рассказывать мне про цветы, зверюшек, про то, какой я стану, когда вырасту большая... - "Человек умирает... - повторила я вслух слова мамы, - и никто его больше никогда не увидит..." А по чему не увидит? Обычно мои вопросы часто заставали маму врасплох. В отличие от деда, она не всегда умела на них ответить. - Не знаю... Таков закон жизни. - Какой плохой закон, мама! Кто его придумал, этот закон? Она не ответила, только, тяжело вздохнув, пожала плечами. С балкона нашей городской квартиры хорошо было видно море. Теперь я часто по вечерам с волнением ожидала появления луны. Луна поднималась из-за моря, выстилала по волнам свою серебристую дорожку, и я все надеялась втайне, что в один из таких вечеров вернется папа. Но он так и не появлялся. - А почему не приходят мои дяди? - спросила я маму. - Их тоже унесла война. - Всех унесла? Куда унесла? Зачем унесла? Я могла бесконечно задавать вопросы. Эти вопросы и моя фанатичная вера в возвращение близких, очевидно, пугали маму. Она долго, не скрывая удивления, всматривалась в меня и ничего не отвечала... Она и сама стала какой-то медлительной, отрешенной, как заколдованная. Я привыкла видеть ее в постоянной работе. Ее руки никогда не знали покоя, всегда хлопотали. А теперь ее словно подменили. Целыми днями сидела она, уставясь в одну точку, все думала, думала о чем-то своем. Поражала меня и бабушка. Уж кто-кто, а она не давала маме и минуты посидеть спокойновсегда какая-то, и в злых глазах ее появилось сострадание. Что-то надломилось в ней, угасло, не было уж прежней жесткости, непреклонности. Живая, неугомонная, бабушка теперь могла часами сидеть на коврике, задумчиво поглаживая колени. Только я еще не до конца поняла, что такое война, и все верила, ждала, что вот пройдет немного времени и вернется прежняя жизнь с беззаботными играми, сказками, летней суетой... Поэтому я хваталась за все, что связывало меня с этим миром. - Что-то я давно не ела бабушкиного хлеба, выпеченного в тендире. Мама спрятала глаза, бабушка сказала: - Муки нет. - А где же она? - Война унесла, - ответила мама. - А тендир? - И тендир тоже. - Кто же это такая - война? Что ей надо от нас? Война! Какое страшное слово. Я стала бояться его. Бояться, что эта самая война встанет и на моем пути, отнимет у меня портфель, приготовленный к школе, букварь, а может, и вообще не пустит в школу! Еще на даче, когда папа принес мне этот портфель, книжки, тетради, цветные карандаши, я места себе не находила от счастья. Папа обещал, что он сам отведет меня в школу. Я заранее мысленно видела это сентябрьское утро, светлое, праздничное, потому что навстречу ему шли высокий мужчина и девочка с большим бантом в короткой косичке. Девочка очень гордилась своим папой, и |
|
|