"Исмаил Ахмедов. Служба в сталинском ГРУ И побег из него " - читать интересную книгу автора

пустяками по сравнению с печалями моей семьи. Подавленный, я направился по
улице к прекрасному дому моего дедушки лишь для того, чтобы увидеть
случившееся. Здесь я тоже встретил одно горе. Однажды оживленное, счастливое
место имело лишь двух жителей, моего дедушку и козу. Его борода и волосы
были совершенно седыми, длинными и неухоженными. Старик плакал и читал
Коран. Его сыновья навсегда ушли с Дутовым. Ушли также его дочери и его
другие внуки в станицу в Ново-Орске. Там, сказал он мне, находится также моя
семья, где отец нашел работу имама для нескольких оставшихся верующих. Мой
дедушка долго ждал возвращения своих сыновей и уже отчаялся их увидеть. Он
дал мне книги для отца, которых я взял с собой в Ново-Орск.
Несмотря на все, моя семья с радостью встретила меня. Все плакали и
улыбались, мать взяла меня в свои руки, восклицала, как я вырос, затем
угощала меня белешом, перемячами и чак-чаком так, что я думал, взорвусь.
Отец благословил меня, угостил кумысом и слушал мои рассказы о моих делах. В
конце он сказал лишь: "Бог благословит тебя. Возможно, необходимо, чтобы ты
уехал". Разумеется, я тогда не думал, что мы все видимся в последний раз в
жизни. Хотел бы вспомнить больше, но не могу. Прошли три дня, затем отец
запряг фургон, тот же фургон наших путешествий, и доставил меня на
железнодорожную станцию вне Орска. В то время другая часть моей семьи не
провожала меня. Правда, путешествие туда и обратно было долгим, но
отсутствие моей матери, братьев и сестер опечалило меня немного больше, чем
дома старых казаков, указывающих, как сильно разошлись наши дороги. На
станции отец благословил меня на дорогу. Впервые, однако, он не дал мне
своего последнего совета. Может быть, он подумал, что я уже перерос его.
Скоро после возвращения в Оренбург, все мои сомнения в связи с
Ново-Орском были скоро позабыты. Я был слишком взволнован, слишком отвлечен
с думами о скором путешествии в новые страны, с отъездом в Ташкент. С
упаковкой моих вещей не было никаких проблем. Все, что я имел, уместилось в
деревянном "чемодане" со сменными рубашками и нижним бельем. С группой из
двадцати человек мы везли с собой общий чайник.
Великое путешествие в новый мир началось теплым утром августа 1921
года. Для меня оно было роскошным мероприятием и впервые я ехал в
пассажирском вагоне. Наше купе было "жестким", с деревянными сиденьями и
койками над восемью пассажирами, однако, для меня оно было чудесным. И хотя
наш поезд никогда не шел со скоростью, больше чем 50-60 км в час, он был
наиболее скорым из всех, на которых я ездил до этого. Я боролся за место у
окна, чтобы чувствовать ветер, дующий на мое лицо и мои волосы.
Два дня пересечения великих степей Казахстана мне теперь показались
унылыми. Для семнадцатилетнего парня, однако, каждая остановка, каждая
станция были новыми и интригующими событиями. Даже перед тем, как тормоза
переставали скрипеть, мы выскакивали на станции, чтобы посмотреть, задавать
вопросы, покупать жареную курицу или баранину, хлеб, пирожное или горячую
воду для нашего чайника у крестьян, которые обычно толпами приходили в эти
места, пока советизация не отставила их от этого бизнеса.
На почти полпути мы увидели берега Арала, мое первое в жизни море. В
конце третьего дня мы уже наблюдали вдали к юго-востоку, на самом горизонте,
покрытые снегом вершины тянь-шанского хребта. Это были первые увиденные мною
вечные снежные горы. Столь много первых впечатлений за короткое время. На
утро четвертого дня мы увидели ташкентскую долину, блестящую со своими
огромными зелеными полями и садами в цветах радуги юга. Что за радость и