"Тахави Ахтанов. Избранное, том 1 " - читать интересную книгу автора

"О чем, интересно знать, думает этот солдат?" Припомнилось прошлое,
случай из далекого детства. На улице, по которой он каждый день ходил в
гимназию, всегда стоял нищий. Протянув руку, старик нудно и жалобно тянул:
"Подайте, Христа ради". По наказу матери, Вениамин каждый раз бросал ему
медную копейку и бежал дальше. Его отталкивал дурной запах, исходивший от
нищего. Этот запах бил в ноздри. Но пройти мимо Вениамин не решался, потому
что дал слово подавать нищему милостыню.
Однажды, разозлясь, он спросил старика: "И зачем ты только живешь на
свете?" - "А затем, барчук, что никому помирать не хочется", - ответил
старик.
Нищий был прав. Никто не хочет умирать. Простейшая истина. Но вот
история знает случаи, когда солдаты, спасая своих командиров, подставляли
грудь под штык. Что это такое? Аффект? Помрачение разума? Или что-нибудь
иное, что еще не поддается объяснению.
Откинувшись к стенке, Купцианов старался представить себя на месте
такого солдата, понять, что побуждает его жертвовать своей жизнью, - и не
мог. Это было для него загадкой. Тогда он бросил думать о солдате и стал
смотреть на Уали. Подсев ближе к лампе, Уали писал письмо. "Конечно, жене
пишет, - думал Купцианов и тут же стал строить догадки. - Пишет жене, но все
его помыслы здесь, на передовой. Что его заботит? Главная забота: как
уцелеть в этом аду, как сохранить собственную жизнь? Письмо на родину - это
одно из проявлений надежды. Надежды на то, что он уцелеет".
Минувший день прошел в заботах. По карте нетрудно было определить место
каждому подразделению, наметить огневые позиции для артиллеристов. Но
осуществить все это - дело сложное. Пришлось приложить много энергии. Его
озадачил и рассердил командир третьего батальона, широколицый казах
Конысбаев, обычно не произносивший других слов, кроме "есть", "будет
сделано". Вдруг он вступил в пререкания. Эпизод этот скоро забылся.
Купцианова взбесил Мурат Арыстанов, который, не возражая, но с легким
пренебрежением выслушал его приказ, а сделал все по-своему. Это надолго
выбило Купцианова из колеи.
Подумать только! В план обороны Купцианов вложил все свои знания. Он
тщательно обдумал его. Склонясь над картой, он прочертил безупречно изящную
линию укреплений. Но и на этом он не остановился.
Обдумал еще раз и внес такие же безупречно изящные поправки. Теперь,
даже с закрытыми глазами, Купцианов видел линию, нанесенную на карту красным
карандашом, все ее извилинки и закругления. Это была "благородная линия".
Выехав на фронт, Купцианов убедился, что в основном линия укреплений
сохраняет рисунок его карандаша на карте. Командир полка Егоров высказал
кое-какие свои соображения, но даже этим соображениям Купцианов смог вежливо
и почтительно возразить, и командир полка согласился с ним. Купцианов не
посчитал за труд явиться и к начальнику штаба дивизии, получил его
одобрение. Это было полезно и потому, что, улучив момент, он сумел намекнуть
начальнику штаба на свое непосредственное авторство в разработке плана.
Вениамин Петрович Купцианов никогда не лукавил с собой. Он не скрывал
от себя своего честолюбия. Пятнадцать лет его жгло стремление выдвинуться,
прославиться, добиться самых высоких чинов и званий. Он с блеском окончил
училище. Ему казалось: звезда его славы сверкает совсем близко. В
революционной стране нетрудно выдвинуться молодому таланту - были бы желание
и целеустремленность.