"Тахави Ахтанов. Избранное, том 1 " - читать интересную книгу автора

месте, к которому привык". - "Что вы, - говорю, - сильно нехорошо". А он:
"Ты в районе один из тех, которыми мы козыряем. Позориться тебе не след.
Если ты хочешь понять меня правильно, то это политика". Хотел я крикнуть:
"Такую вашу политику знаете куда?"... Но...
И Какибай безнадежно махнул рукой.
- Ну, а что дальше? - нетерпеливо спросил Ержан.
- Смолчал. Вот что дальше. Смолчал и остался в числе передовиков. Но
прежнего духа во мне теперь не было. Нет, товарищ командир, я стал замечать
все, что творилось вокруг меня. Как говорится, слепой за что ухватился, за
то и держится. Вот так и слепые мои руководители держались за меня до той
поры, пока я не сдал и другие меня не обошли, - медленно, да уверенно. Вот
так я и прозрел.
Некоторое время Какибай щелкал пальцами по доске.
- С тех пор запала мне в сердце тайная думка, подтачивала она меня и
лишала сна. Только сейчас я впервые заговорил об этом. Даже своей Марияш не
рассказывал...
Уже сгустились сумерки. Бойцы стали зажигать свечи. Ержан и Какибай,
подставляя грудь вечернему ветру, смотрели в степь, постепенно погружавшуюся
в темноту, на пучки огней, видневшиеся вдалеке, на неясные силуэты гор.
Какибай, испытывая неловкость оттого, что Ержан молчит, протянул: "Да-а", -
и пошел на свое место.
"Почему он мучается?" - подумал Ержан. Ведь ничего нечестного не
сделал. Заставили. "И даже Марияш не рассказал..." Ержан хорошо помнил
Марияш. Она два раза приходила к Какибаю на свидание. Смуглая, круглолицая,
миловидная и очень застенчивая. Когда солдаты стали беззлобно подтрунивать
над ней, покраснела и отвернулась. А сегодня, на станции, Ержан видел Марияш
в объятьях Какибая. Уткнувшись лицом в грудь мужу, она плакала навзрыд и не
могла унять слез.
Растерявшийся Какибай конфузился, дрожащим голосом утешал жену:
"Перестань, Марияш. Да перестань, будет же. Постыдись людей". И старался
заслонить ее от взгляда посторонних. "Даже Марияш не рассказал!.."
Поезд остановился на разъезде. Добрушин, прошмыгнув под рукой Ержана,
спрыгнул на землю.
- Куда идешь? Ведь неизвестно, сколько времени простоим здесь! -
закричал Ержан.
Добрушин, не слушая, прокричал: "Сейчас вернусь!" - и бросился бежать.
Ержан вскипел и крикнул еще раз, но Добрушин был уже далеко и не мог его
слышать. В бледном свете редких станционных фонарей мелькнула его бегущая
фигура и скрылась. Ержан от злости прикусил губу.
Когда поезд тронулся, показался запыхавшийся Добрушин, он едва успел
вскочить в вагон. Ержан, не помня себя от гнева, набросился на него:
- Почему уходишь без разрешения? Кто тебе позволил? Отвечай!
Добрушин стоял, вытянувшись в струнку. Но по всему было видно, гнев
Ержана не особенно его встревожил - что-то другое заботило его.
- Товарищ лейтенант, - наконец проговорил он с таким выражением, будто
хотел сказать: "Да не о том ты речь ведешь!" - Шожебаева нигде нет. Искал по
всем вагонам - не нашел.
- Что такое?
Слова Добрушина оглушили Ержана. Как это могло случиться: после посадки
он забыл проверить людей! Ходил вдоль вагона, щеголяя выправкой, и забыл