"Тахави Ахтанов. Избранное, том 1 " - читать интересную книгу автора

и будто взвешивал его на своей широкой ладони. О Добрушине он думал: "Эй ты,
я тебя, кажется, раскусил - ты непутевый, хитрый ловкач, любитель легкой
жизни". Чем теснее они сближались, тем больше это его мнение оправдывалось.
Он полагал, что правильному человеку следует жить так, как живет он, а
Добрушин живет неправильно, и ему стало жаль Добрушина: мыкается парень по
свету, не оставляя доброго следа, не принося никакой пользы - словно вода,
которую впитывает песок.
С мужицким упрямством он старался уяснить себе, на что же надеется
парень, избрав себе такую неверную дорогу. Хотя Бондаренко был бойцом, но он
не находился в прямом подчинении у Добрушина. И это позволяло ему вести
вольный разговор.

Сейчас Добрушин, лежа на нарах, подложив под голову руки, яростно
спорит с Бондаренко.
- Видал, мужик? Сколько дней мчимся, а края земли не видно. Мир
широк, - говорит Добрушин, кивая подбородком на Бондаренко. - Советую
насмотреться досыта, пока есть такая возможность. Когда война кончится, тебя
и не оторвешь от Дусиной юбки.
- Что я степи не видел, что ли? - отвечает Бондаренко, пропуская мимо
ушей насмешку Добрушина. - Земля, она и есть земля. Только для ее
благоустройства нужны человеческие руки. Краса земли - человек. Земле
потребны растения, которые глубоко пускают корни. От перекати-поля толку
нет.
- Правильно говоришь, - откликается Борибай, поднимая голову. - У
перекати-поля своей воли нет. Оно что о себе говорит? "Пусть ветер знает,
куда мне лететь, пусть овраг ведает, где я опущусь".
- И у человека нет воли. Судьба человека - не в его руках, - вяло
отвечает Добрушин.
- Это тебя одного судьба кружит, как перекати-поле. А человек прочный
сам управляет своей жизнью.
- Что языком трепать! Вот подул ветер, и гляди, куда тебя повело! -
спорит Добрушин.
- Нет, это совсем другая статья, - рассудительно отвечает Бондаренко и
для большей убедительности поднимает палец.
- Это не ветер, браток. Это - свирепая буря. Но и такой буре не под
силу вырвать нас всех с корнем. Нет, не под силу. Вернемся к родным местам.
- К Дусе...
- И к Дусе! Смеяться нечего. Это дело великое - знать, что дома ждет
тебя хорошая баба.
Вмешался Борибай.
- Верно говоришь, Иван. У меня тоже есть жена и детки. Бобылем-то жить
худо. Эй, Добрушин, ответ давай: почему ты до сей поры не женился? А?
Неправильно живешь, маху даешь.
По слабому знанию русского языка Борибай не все улавливает в их споре,
но при каждом подходящем случае вмешивается.
- Твоя правда, Борибай, - поддерживает Бондаренко, - смутно ты живешь,
Максим, неясно. Ты человек? Человек. А человек не может смыться из жизни, не
оставив никакого следа. После себя надлежит оставить дело, чтобы люди
сказывали: вот, не зря человек небо коптил.
- А на кой черт это нужно? Каждому только о себе забота. Людям до тебя