"Тахави Ахтанов. Избранное, том 2 " - читать интересную книгу автора

- Дура! - свирепо выкрикнул он, но потом сказал помягче. - Ты,
оказывается, политически недоразвитая. Придется, - он глухо хохотнул, -
подзаняться с тобой. Не слыхала, что ли, про врагов народа? С ними мы и
бились, их, гадов, выводили на чистую воду. Лично я подал восемьдесят
сигналов. Каково? То-то же!
Жанель, толком не понимая, о чем он говорит, все же подковырнула:
- Ну, на фронте-то небось пострашнее будет.
- Совершенно политически неграмотная, - почему-то весело сказал
Жаппасбай. - Да ведь если бы их тогда не убрали, они сейчас нас всех немцам
бы предали. Понимаешь? - он вдруг погрозил Жанель пальцем. - А ты смотри -
поосторожней высказывайся. Борьба с ними далеко не окончена. И сейчас еще
кое-где затаились фашистские прихвостни. Вот в прошлом году выявлен был
псевдоучитель Боранкул...
Жанель помрачнела. "Враг народа" для нее было понятием туманным, а
старика Боранкула она знала хорошо - на шильдехане ее первенца он был
крестным.
- Так что поменьше безответственной болтовни, - продолжал Жаппасбай, -
а то мигом пошлем к черту на кулички.
Она испугалась, но он тут же, подобрев, снисходительно потрепал ее по
спине.
- Не дрожи, дурочка. Жаппасбай своих людей в обиду не даст.
Она убрала дастархан, и он встал, сильно, до хруста в суставах
потянулся и коротко буркнул:
- Стели постель.
Жанель охватила паника,
- Постель? Как это постель?
- Да ты что, чокнутая? Не понимаешь, зачем к тебе мужик пришел? Небось
истомилась одна-то, а? Ты, наверное, горячая, а, Жанель? Ну, быстрей,
быстрей! Помогу твоему бабьему горю. В народе говорят, поможешь человеку в
беде - бог воздаст... - Жаппасбай блестел глазами и нечисто усмехался.
Жанель дрожала всем телом. Больше всего она боялась, что он сейчас
кинется на нее, и тогда снова мутная волна захлестнет ее, и она не выдержит,
сломится.
- Нет! Нет! Уходите! Прочь! - закричала она.
- Ну-ну, покричи, так уж полагается для порядка...
- Убирайтесь! - взвизгнула Жанель.
Жаппасбай и ухом не повел. Не торопясь он стал расстегивать брюки.
- Ишь ты, ишь ты, - хихикал он. - Любая девка не прочь переспать с
Жаппасбаем, а тут какая-то бабенка еще выламывается.
Память обо всех давних унижениях мгновенно отрезвила Жанель. Вот так же
и те джигиты-кобели в ауле относились к ней. Днем они стеснялись
приблизиться, а ночью лезли. Они видели в ней не человека, а лишь предмет
своей похоти, подстилку. Нет, этого не забыть...
- Прочь! - яростно завопила она. - Убирайся вон, скотина!
Отпрыгнув к порогу, она схватила топор.
"Сироты злопамятны", - говорят в народе. Наверное, так оно и есть, а
может быть, иначе, но именно эта злая память спасла Жанель, прогнала
бесовское наваждение, уберегла от поступка, которого она не простила бы себе
всю жизнь.