"Тахави Ахтанов. Избранное, том 2 " - читать интересную книгу автора

Машина влетает в яму, скрытую под сугробом, надрывно воя мотором,
виляет на одном месте.
О, этот вопрос... Почему он тогда не бросил ему в лицо то, что Касбулат
на его месте непременно бы бросил, почему он не крикнул:
- Почему вы верили мне, когда оставляли на смерть?..

В предрассветных сумерках долго стучал пулемет. Оглядываясь назад, они
видели густые полосы тумана, прорываемого вспышками огня. Рота уходила на
восток. С каждым часом приближалось спасение. Стук пулемета становился все
тише...

Неужели и тогда, в сорок шестом, Верзила вновь поднялся над ним?
Разгадал его, но не выкрикнул ему в лицо страшную правду.
Буран... Ветер воет, с размаху налетает на стекло газика. Муть, снежная
мгла... Муть, всколыхнувшись, поднимается со дна души. Где-то в этой степи
Коспан, один со своей отарой.

17

И наконец буран кончается. Белая лавина, четверо суток трепавшая отару
Коспана в своей утробе, стеной уходит на запад. Под блеклым вечерним небом
лежит бескрайняя степь, чуть подернутая застывшей рябью.
Жестокая простуда бросает Коспана то в жар, то в озноб. Чувствуя
сильную боль в боку, он продолжает свой бесконечный путь.
В складках курджуна остался один кусок вареного мяса, твердая, как
камень, булочка - токаш, несколько шариков курта.
Неумолимо тает отара. Овцы уже дюжинами остаются в пути. Страшно
считать потери.
Сегодня после привала, когда он поднял отару, десять овец остались
лежать на снегу. Хватая за курдюки, Коспан пытался ставить их на ноги, но
ноги подгибались, и животные вновь и вновь падали в снег.
Красавица Кокчулан лежала на краю отары, бока ее тяжело вздымались,
глаза вылезали из орбит, ее мучили схватки преждевременных родов.
Коспан запустил руку в горячий послед, помог овца разродиться.
Крохотный, но живой и теплый ягненок упал на снег, задрыгал ножками.
Кокчулан, мощно взбрыкнув, поднялась на ноги и ринулась облизывать
своего недоноска. Коспан хотел было взять ягненка на руки, но остановился -
тот уже вздрагивал в предсмертной агонии. Вот уже бессильно повисли его
ножки, он затих и только на боку еще билась какая-то жилка. Кокчулан
суетилась, нервно блеяла, безостановочно работала языком, пытаясь спасти
своего ягненка. Вдруг она резко отпрянула, словно испугалась чего-то.
Ягненок уже не принадлежал ей - он превратился в мерзлый неподвижный
комочек.
Кокчулан побрела в хвосте отары, иногда останавливалась, оборачивалась
назад и жалобно блеяла. Потом она совсем остановилась. Коспан понял, что
дальше она идти не сможет.
Переваливая через косогор, он в последний раз оглянулся. Овца,
расставив ноги и не шевелясь, стояла одна посреди белой степи.
К вечеру повадки овец резко меняются. Неизвестно по какой причине отару
охватывает нервное оживление. Овцы судорожно роют копытцами снег, суют