"Рини Эйкомб. Исцеление " - читать интересную книгу автора

смерти единственной дочери, которая утонула, купаясь в океане, здесь же, в
Майами. С тех пор Марта ни разу не побывала на пляже и даже старалась не
смотреть в ту сторону, где плескались волны, унесшие жизнь ее дорогого
ребенка. Детей у Боба с Мартой долго не было. Джейн родилась, когда ее
матери исполнилось тридцать семь лет. Девочка была светом, озарявшим жизнь
Марты. С тех пор как он погас, и сам Мигель, и другие родственники боялись,
что та никогда не выберется из мрака.
Разумеется, обнаружив тот факт, что, пока она горевала, ее муж нашел
себе утеху в лице двадцатипятилетней красотки, Марта не нашла бы в себе сил
простить супруга. Ни одна уважающая себя испанка не смогла бы закрыть глаза
на подобный грех. То же самое относится и к ее ближайшим родственникам.
Поэтому Мигель, глядя в виноватое лицо Элис Слейтон, испытывал лишь одно
желание: вытрясти из нее душу.
Трудно себе представить, какие противоречивые чувства он испытал, когда
обольстительная потаскушка неожиданно протянула руку и легонько тронула его
за плечо.
- Я очень сочувствую вашей потере, - тихо промолвила она. - Роберт
рассказывал, как вы все любили Джейн. Мне не нужно объяснять, что вам
пришлось пережить.
Пока Элис говорила, Кальсада понял, что произошло. Девица увидела в его
глазах гнев и ошибочно приняла его за боль утраты. Почти невесомое
прикосновение ее пальцев заставило мышцы плеча настороженно напрячься под
тканью рубашки.
Ложь, констатировал Мигель, имея в виду слова Элис, но в следующую
минуту ему пришлось пересмотреть отношение к происходящему. Он вынужден был
признаться самому себе, что его мускулы сократились от удовольствия,
доставленного прикосновением женской ручки, а не от негодования по поводу
неискреннего соболезнования. Сердце Кальсады тоже застучало быстрее, потому
что именно сейчас он увидел в голубых глазах выражение, которое вполне можно
было назвать томным. И идея вернуться к изначальным планам внезапно потеряла
привлекательность, потому что существовала лучшая возможность: добиться
гораздо большего удовлетворения, погасив злость в этой женщине, подобно
тому, как гасят известь. А что потом останется от Элис Слейтон, Мигеля не
заботит!
Перед внутренним взором Кальсады вдруг вспыхнул яркий образ
раскинувшейся на постели Элис, обнаженной и манящей к себе выражением
бездонных голубых глаз, в значении которого невозможно было ошибиться.
Гораздо более приятная форма мести, решил Мигель, тем не менее все же
отдавая себе отчет, что в эту минуту в нем говорит скорее голос разбуженной
плоти, чем разума. Однако данное соображение не помешало ему в свою очередь
протянуть руку и дотронуться кончиком пальца до уголка прелестного рта Элис.
- Благодарю, - тихо сказал он. - За сочувствие.
Губы Элис дрогнули под этим прикосновением, глаза потемнели, щеки
слегка порозовели, и Мигель вдруг осознал, что незаметно для себя самого
склоняется над ее лицом, причем его рот находился уже почти на волосок от
возможности вкусить божественного блаженства.
Элис отшатнулась и с ошеломленным видом сделала шаг назад. При этом,
спеша установить хоть какое-то расстояние между собой и Кальсадой, она едва
не упала в кресло, в котором недавно сидела.
Он смотрел на Элис, не проронив ни слова. Молчание сейчас было благом,