"Гидеон Эйлат. Бич Нергала " - читать интересную книгу автора

они ярились, ловя на себе его презрительный взгляд - руки сами тянулись к
оружию.
"Жалкое стадо, - мысленно говорил он им, - трусы и подонки, упустившие
верную победу. Грязные мародеры!"
Изредка нечто подобное он произносил вслух. Обращался к кому-нибудь
одному, но каждый, кто слышал, принимал это на свой счет. И чернел от
бессильной злобы. Но не рисковал даже дерзить - у Конана в нехремской армии
сложилась репутация человека, которого лучше не испытывать на выдержку.
Уже в который раз за эту неделю - неделю бесславного бегства - он
обошел вереницу телег, сказал раненым несколько ободряющих слов, которые
никого не ободрили, пригрозил расправой двум нерадивым поварам, выбил зубы
третьему, припрятавшему среди тюков с овсом дюжину серебряных кубков и
яшмовое кадило. И уже возвращался в голову обоза, когда с ним поравнялось
несколько всадников, они прискакали не по дороге, а по травянистому склону
холма, из-под копыт усталых лошадей летели бурые комья.
Он остановился и повернулся к ним, заткнул руки за пояс между тугим
кошельком и кривым кинжалом. Холодным взором выхватил командира отряда -
стройного, черноволосого, в дорогой кольчужной рубашке поверх пропитанного
влагой костюма из коричневого бархата.
Итак, к нему пожаловала сама Зивилла, дама Когира, первая фаворитка
Токтыгая. Конан ожидал кого-нибудь из ординарцев Дазаута, однако не
удивился - потеряв в Лафатском побоище свою когирскую конницу, без малого
тысячу дворянских недорослей и прочего родовитого сброда, она заметно
поутратила воинственный пыл и прибилась к штабу. Видимо, красотка вконец
допекла молодого полководца, иначе бы он не решился отправить ее с таким
рискованным поручением. Должно быть, мечтает, что она заблудится и угодит в
плен вместе со своей спесью и невыносимой свитой, подумал киммериец.
В нем клокотало раздражение, и он признался себе, что несправедлив к
даме Когира. Она вовсе не спесива, просто горда и знает себе цену. Ее
телохранители не лезут за словом в карман, зато и клинком владеют
превосходно. Когирская конница дралась геройски и погибла с честью.
Проклятый дождь, проклятые телеги, проклятый разгром!
Всадница в коричневом натянула поводья, ее скакун замер в трех шагах от
Конана. Свитские окружили его со всех сторон, один из них позволил себе
неосторожность - слишком поздно остановил лошадь, и нога в золоченом
стремени как бы случайно ударила Конана по бедру.
Широкоплечий варвар не удостоил нахала даже взглядом.
- Солдат, ты из обоза? - надменно спросила Зивилла. - Где твой
командир? Валяется на телеге в обнимку с бурдюком вина и пьяной шлюхой? Или
украл добычу и переметнулся к врагу - наемники славятся такими подвигами,
правда, солдат? Если он все-таки здесь, разыщи его и передай, что госпожа
Зивилла приехала издалека и нижайше просит его милость об аудиенции.
Свита дружно расхохоталась. Конан слегка покачнулся от толчка в спину -
видимо, дерзкий дворянин, не удовлетворись "нечаянным" пинком, пустил в ход
колено.
- Хорошо, ваша светлость, я его разыщу и все передам, - смиренно
пообещал киммериец и вышел из круга всадников, неторопливо ступая по мокрой
чахлой траве. В глазах Зивиллы появилась растерянность, свитские тоже
спохватились не сразу. Молодой телохранитель, досаждавший Конану - барон
Ангдольфо, тощий, как жердь, и нарядный, точно стигийский павлин, повернулся