"Барри Эйслер. Солнце для Джона Рейна ("Джон Рейн" #01)" - читать интересную книгу автора

самой Кото-дори, где свернула направо во французский магазин "Синее небо".
Я остановился у витрины обувного магазина Дж. М. Вестона, наслаждаясь
великолепной обувью ручной работы, то и дело посматривая на "Синее небо".
Так, похоже, девушке нравится европейская одежда, а большие супермаркеты она
недолюбливает, даже самые дорогие. В руках все тот же пакет из "Малберри";
значит, сделав круг, она собирается вернуться домой.
Если Мидори действительно намерена что-то вернуть, то у меня есть шанс
попасть в бутик первым. В этом есть определенный риск, потому что, если я
буду ждать в "Малберри", а она пойдет другой дорогой, я точно ее потеряю.
Зато, если угадаю, встреча будет выглядеть совершенно естественно.
От обувного я прошел к Кото-дори, по дороге заглядывая во все витрины
подряд, чтобы не смотреть на девушку. Как только "Синее небо" скрылось из
виду, перешел через дорогу и нырнул в "Малберри". Улыбнувшись продавщице, я
стал рассматривать стоящие на витрине портфели.
Вскоре в магазин вошла Мидори и, сняв очки, кивнула владелице. Наблюдая
за ней краем глаза, я взял первый попавшийся портфель, будто хотел
проверить, подходят ли мне его вес и размеры. Через минуту я почувствовал
взгляд Мидори, задержавшийся на мне дольше, чем на других посетителях.
Поставив портфель на место, я огорченно покачал головой и поднял глаза.
Девушка глядела на меня, слегка наклонив голову.
Я растерянно заморгал, изображая искреннее удивление.
- Кавамура-сан! - по-японски поприветствовал я. - Какой приятный
сюрприз! В прошлую пятницу я видел вас в клубе "Альфи". Играли вы просто
божественно!
Мидори не ответила, но глаза ее заблестели, и я понял: моя наживка
проглочена. Она девушка умная, в совпадения не верит и, приди я в магазин
позже нее, тотчас догадалась бы о слежке.
- Да, я вас помню. Вы тот мужчина, что сравнил джаз с сексом, - наконец
сказала Мидори. Прежде чем я нашелся с ответом, она добавила: - Не стоило
вам так говорить, можно было выразиться и помягче.
Лишь сейчас я смог по достоинству оценить ее фигуру: стройная, с
длинными руками и ногами, совсем как у отца. Плечи довольно широкие, зато
шея длинная и гибкая. Груди маленькие, но очень аппетитные. На фоне черного
трикотажа свитера молочно-белая кожа кажется атласной.
Заглянув в темные глаза, я почувствовал, что спорить совсем не хочется.
- Вы правы, - искренне проговорил я, - стоило выразиться иначе.
Мидори покачала головой.
- Вам правда понравился концерт?
- Очень! У меня есть ваш диск, и я давно мечтал услышать вас вживую.
Видите ли, по службе мне приходится много путешествовать, так что такой
шанс, как в прошлую пятницу, я просто не мог упустить.
- Куда вы обычно ездите?
- В основном в США и Западную Европу. Я консультант, - объявил я таким
тоном, будто считал свою работу отчаянно скучной. - Совсем не то, что быть
джазовой пианисткой!
- Думаете, быть джазовой пианисткой очень увлекательно? - с улыбкой
спросила Мидори.
А из девушки выйдет неплохой следователь: она подсознательно повторяет
последние слова собеседника, вызывая на откровенность. И выглядит все очень
естественно. Правда, со мной это не пройдет.