"Уилл Айткен. Наглядные пособия " - читать интересную книгу автора

их носят в школу или на работу в качестве завтрака или обеда. Коробочки для
бенто тоже часто называются "бенто".
*** Японское блюдо, состоящее из тонких ломтиков сырой рыбы с натертой
редиской, имбирем или соевым соусом.
На выходных девочкам тоже позволяют выспаться - по субботам никакой
уборки, вот только по воскресеньям - поверхностное ритуальное очищение всех
открытых для широкой публики коридоров и фойе. И до шести вечера в субботу,
когда на вечерние спектакли прибывают первые зрители, девочкам позволяется
разгуливать по территории в "штатском", хотя это подразумевает туалет не
менее продуманный и прихотливый, нежели их повседневная практика: все
облачаются в целомудренные платья, до блеска начищенные туфли-лодочки и
благоухающие химией колготки. Все, за исключением Кеико - та предпочитает
комбинезон цвета хаки, на талии стянутый патронташем из свиной кожи. В
смысле одежды ей делаются некоторые послабления - ведь из нее готовят звезду
номер один труппы "Огонь". Через пару лет, когда она, Мичико, Фумико и вся
остальная орава предстанут перед публикой в полномасштабных постановках,
Кеико предстоит играть главные мужские роли. Иными словами, романтического
героя. Голос ее доведен до нужного тембра, бедра сведены на нет диетой,
грудь плоская, туго-натуго перетянута, плечи кажутся шире ухищрениями
костюмерши, походка раскованная - здесь инструктор по Маскулинному Поведению
постарался, изысканный педик из Нагасаки по имени Тосиро, его единственный
талант - безупречная имитация целого ряда закрепленных стилей "мачо", как
западных, так и восточных. Кеико уже осыпают льготами и привилегиями, о
которых остальной группе остается только мечтать. От нее ждут
экспансивности, даже шумливости. Прочие учителя ее балуют, нянчатся с нею,
просто-таки ею не надышатся. Подавальщицы в столовой то и дело доливают ей
доверху мисо или тайком притаскивают ей еще вкусностей из бобового творога.
В субботу утром, когда Кеико входит в столовую в своем спортивном
комбинезоне, даже девушки постарше замирают и любуются ее походкой, с
иллюзией тестикулярной размашистости. Пока она ест, рядом с ее подносом,
словно по волшебству, появляются зверюшки-оригами. Кеико аккуратно
разворачивает их один за другим и с непроницаемым лицом читает прихотливо
сложенные любовные записочки.
По пути из столовой достаю из кармана телеграмму матери, разворачиваю и
перечитываю, просто чтобы убедиться, что отец и в самом деле скончался.
Внезапный спазм сгибает меня пополам - не знаю, виной ли тому телеграмма или
добавочная порция каши.
Я имею право воспользоваться любой из дамских комнат здания "Вот и я" -
они отмечены развернутым розовым веером на двери, - но что-то гонит меня
вверх по холму до моего бунгало, хотя в какие-то моменты, в панике,
взмокшая, я не уверена, что добегу. Влетаю на веранду, сбрасываю туфли,
несусь через татами к туалету, у двери всовываю ноги в туалетные тапочки,
рывком сдергиваю вниз джинсы и торопливо плюхаюсь на фарфоровую лохань.
Отхожу от отделанной кафелем платформы.
Ну-ну. В жизни ничего подобного не видела. Я знала, что его смерть
принесет освобождение, но все же. Доктор Хо был прав: номер два для
артистической натуры - и в самом деле номер два. Незаметно выскальзываю за
калитку, проделанную в ограде позади моего бунгало, и бегу вверх по тропе к
Гермико. Та устроилась на парадном крыльце, загорает.
- Ты непременно, непременно должна на это взглянуть. - Хватаю Гермико