"Чингиз Айтматов. Белое облако Чингисхана (Знамя, 1990, № 8)" - читать интересную книгу автора

тосты взмывали, подобно птицам с ярким оперением, под потолки с трофейными
люстрами, какие речи изливались, как писаные, заражая присутствующих все
более высоким пафосом.
Особенно взволновал Тансыкбаева и его жену тост одного новоиспеченного
казахского подполковника, когда тот, торжественно встав из-за стола,
заговорил так проникновенно и важно, как если бы он был артистом
драматического театра, исполнявшим роль короля, восходящего на трон.
-Асыл достар!1 - начал подполковник, многозначительно оглядывая сидящих
томным, величавым взглядом, как бы подчеркивая тем самым необходимость
полного, совершенно серьезного внимания. - Вы сами понимаете, сегодня душа
моя полна - море счастья. Понимаете. И я хочу сказать слово. Это мой час,
и я хочу сказать. Понимаете. Я всегда был безбожником. Я вырос в
комсомоле. Я твердый большевик. Понимаете. И очень горжусь этим. Бог для
меня пустое место. То, что бога нет, всем известно, каждому советскому
школьнику. Но я хочу сказать совсем о другом, понимаете, о том, что есть
на свете бог! Минуточку, постойте, не улыбайтесь, дорогие мои. Ишь вы!
Думаете, поймали меня на слове. Нет, нисколько! Понимаете. Я не имею в
виду бога, выдуманного угнетателями трудовых масс до революции. Наш бог -
это держатель власти, волей которого, как пишут в газетах, вершится эпоха
на планете и мы идем от победы к победе, к мировому торжеству коммунизма;
это наш гениальный вождь, держащий повод эпохи в руке, как, понимаете,
держит вожак каравана повод головного верблюда, это наш Иосиф
Виссарионович! И мы следуем за ним, он ведет караван, и мы за ним - одной
тропой. И никто, думающий иначе, чем мы, или имеющий в мыслях не наши
идеи, не уйдет от карающего чекистского меча, завещанного нам железным
Дзержинским. Понимаете. Врагам мы объявили борьбу до конца. Их род, их
семьи и всякие сочувствующие элементы уничтожаются во имя пролетарского
дела, понимаете, как листья по осени сжигаются огнем в одной куче. Потому
что идеология может быть только одна, понимаете, и никакая другая. Вот мы
с вами очищаем землю от идеологических противников - буржуазных
националистов, понимаете, и прочих, и где бы ни затаился враг, кем бы он
ни прикидывался, нет ему никакой пощады. Везде и всюду разоблачать
классового врага, выявлять вражескую агентуру, понимаете, как учит нас
товарищ Сталин, бить врага, укреплять дух народных масс - вот наш девиз.
Сегодня, когда меня отличили, когда зачитан приказ о досрочном присвоении
звания, я клянусь и впредь неуклонно следовать сталинской линии,
понимаете, искать врага, находить и обнажать его преступные замыслы, за
которые он понесет неотвратимое, суровое наказание. Понимаете ли, главных
националистов мы обезвредили, но притаились в институтах и редакциях
сочувствующие. Но и они никуда от нас не уйдут, и не будет никакой им
пощады. Как-то на допросе мне один националист, понимаете, говорит, все
равно, говорит, ваша история зайдет в тупик, и вы будете прокляты, как
дьяволы. Понимаете?!
- Такого надо было на месте пристрелить! - не удержался Тансыкбаев и даже
привстал сердито.
- Верно, майор, я бы так и поступил, - поддержал его подполковник, - но он
еще нужен был для следствия, и я ему сказал, понимаете, я ему сказал: пока
мы зайдем в тупик, тебя, сволочь, давно уже не будет на свете! Собака
лает, а сталинский караван идет...
Все разом захохотали, зааплодировали, одобряя достойную отповедь тому