"Игорь Акимов, В.Карпеко. На чужом пороге (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- И вы хотите, шеф, чтоб и я был замешан в эту историю? - рассмеялся
Краммлих.
- Я рад, что вы к этому отнеслись так легко, - серьезно сказал Дитц. -
Девчонка - хороший шанс для нас обоих. Помяните мое слово, если она
заговорит в наших руках - о нас заговорят в Берлине.
"Я бы предпочел, чтобы обо мне там вспоминали пореже", - подумал
Краммлих, но почему-то не поделился этим соображением с гауптманом.

3

Перед полетом она готовилась ко всему. К самому худшему тоже. Встреча
со смертью не испугала бы ее - это был один из вариантов, который
обязательно учитывался. Его нельзя было не учитывать - во имя успеха дела.

Но когда на той злосчастной поляне она уселась на только что собранный
парашют, чтобы перевести дыхание и осмотреться, и увидала за деревьями вдоль
всей кромки леса неподвижные фигуры, в первый момент она растерялась от
неожиданности. Офицер-эсэсовец в плаще с откинутым капюшоном шел к ней через
всю поляну, с дальнего ее конца, заложив за спину руки. Шел долго-долго,
остановился в двух шагах, протянул к ней правую руку.
- Оружие.
У нее не было оружия. У нее не было ничего, что могло бы ее выдать.
Только парашют. Если б она успела его спрятать и выбраться на дорогу, против
нее не было бы ни одной улики.
"Предали", - подумала она, хотя и не представляла, как это могло
случиться.
- У меня нет оружия, - сказала она.
С парашюта не встала - не было сил. Только когда по знаку офицера
подошли еще трое эсэсовцев с автоматами и один из них нагнулся и взялся за
лямки парашюта, она поднялась. Самообладание вернулось к ней. Собственно
говоря, в силу вступил один из продуманных вариантов, худший из всех
возможных вариантов, но поскольку изменить что-либо было не в ее власти, она
постаралась отключиться от происходящего вокруг и по возможности ни о чем не
думать: нервы ей могли еще пригодиться.
Она слышала, как офицер распорядился, чтобы прочесали лес: возможно, он
надеялся найти рацию или сообщников. Потом ее посадили в бронетранспортер, в
который набилось с десяток сонных автоматчиков, верх бронетранспортера
застегнули брезентом и поехали. Ей показалось, что ехали долго. Когда
прибыли на место, было еще темно. Ее вывели на странный двор, он был вымощен
плитами какого-то губчатого камня, а дальше шел сад. Все здесь казалось
маленьким, может быть, потому, что придавливал своими размерами замыкавший
двор глухой брандмауэр. Она догадалась, что это уже город.
На первый допрос ее повели сразу же, тщательно обыскав перед этим.
Допрашивал пожилой гауптман. У него было крупное костистое лицо, уже
несколько отечное, светлый бобрик прически поблескивал сединой. Гауптман
устало потирал веки и старался держаться просто, по-домашнему.
- Ах, милая девушка, если б вы знали, как вам повезло, что вы попали в
руки СС, а не гестапо. Мы солдаты. Мы уважаем собратьев по оружию и свято
чтим Женевскую конвенцию. Правда, вы попали в плен не в форме, но ведь это -
будем уж до конца откровенны - всего лишь формальность. Вы можете быть