"Константин Сергеевич Аксаков. Богатыри времен великого князя Владимира по русским песням" - читать интересную книгу автора

высказывают его собственные слова, отличающие его от других витязей: если бы
ты попался нашим русским богатырям, они бы не отпустили тебя живого от
Киева. Наконец, он хватает за руку Добрыню, не давая ему резать грудь у бабы
Горынинки; только пользуясь тем, что Илья загляделся в поле, Добрыня срубает
голову бабе. Как всюду здесь явственно выступает Илья, этот могучий выше
сравнения, благодушный богатырь! В этой песне есть замечательный намек,
необъяснимый при том виде и количестве песен, в каком они нам известны.
Збут-королевич - сын Ильи. В своем ответе Илье он не называет себя сыном
короля Задонского, а просто говорит: _я того короля Задонского_; по этому
ответу, он мог принадлежать к его семье или роду, быть его внуком,
происходить от него. Не говорится, чтобы его мать была женою короля
Задонского. Когда Збут рассказал своей матери о встрече с Ильею, в песне
говорится:

Еще втапоры его (_королевича_) матушка,
Того короля Задонского.

Здесь этот оборот вовсе не значит, чтобы она была матерью короля
Задонского; она - мать королевича. Выражение: _того короля Задонского_ имеет
свой отдельный смысл. Мы не имеем причины заключить из этого выражения, чтоб
мать Збута была женою короля Задонского; она могла быть его дочерью,
принадлежать к его семье. По всему мы, кажется, должны скорее предположить,
что она дочь Задонского короля; нам кажется, что и неоконченный оборот самый
с родительным падежом может скорее означать это, как и вообще нисходящую
линию. Припомним, что в этом смысле говорилось: храброго Долгорукого; и пр.,
что таким образом явились прозвища: _живого, белого_ и пр. Алеша Попович
также говорит про себя: "Меня зовут Алешею Поповичем, из города Ростова,
старого попа соборного". Но если справедливо наше предположение, и мать
Збута - дочь или родственница Задонского короля, то тем не менее требует
объяснения самое обстоятельство. Илья Муромец, не так же ли, как Рустем, был
некогда в гостях у короля Задонского, женился на его дочери или родственнице
и уехал, уступая требованиям своей богатырской жизни или даже обязанности?
Будем ждать, чтобы какая-нибудь вновь узнанная песня объяснила нам эту
загадку; во всяком случае, мы несомненно уверены, что объяснение может быть
только такое, которое вполне согласуется с чистым, благим и великим образом
первого русского богатыря.
Есть еще песня, очень важная для характеристики Ильи Муромца, вот она:
Далече, далече, в чистом поле, что ковыль трава в чистом поле шатается,
ездит в поле стар матер человек, старый богатырь, Илья Муромец; конь под
ним, как лютый зверь; он сам на коне, как ясен сокол. На этот раз было с
Ильею много денег. На богатыря нападают станишники или разбойники; окружили
его со всех сторон,

Хотят его, старого, ограбити,
С душой, с животом разлучить хотят.

"Братцы станишники, - говорит им Илья Муромец, -

Убить меня, старого, вам не за что,
А взяти у старого нечего".