"Константин Сергеевич Аксаков. Богатыри времен великого князя Владимира по русским песням" - читать интересную книгу автора

Да из Орды, Золотой земли,
Из тоя Могозеи богатыя,
Когда подымался злой Калин-царь,
Злой Калин-царь Калинович,
Ко стольному городу ко Киеву,
Со своею силою с поганою; -
Не дошед он до Киева за семь верст.
Становился Калнн у быстра Днепра;
Сбиралося с ним силы на сто верст
Во все те четыре стороны!
Зачем мать сыра земля не погнется.
Зачем не расступится?
А от пару было от кониного,
А и месяц, солнце померкнуло,
Не видит луча света белого.
А от духу татарского
Не можно крещенным нам живым быть {8}.

Кроме следов общих исторических событий, отдельные понятия и сведения,
приобретаемые с течением времени, примыкают к этому самородку народной
поэзии. Так, сюда входят названия черкес пятигорских, долгополой сорочины,
чукчей, алютор {8а} (не лютеран, как думали; но так называется и теперь
сибирский народ). Так, после копья мурзамецкого, после аравитского золота
являются железа немецкие, и наконец говорится о немецких трубках, об игре в
шахматы, которая, впрочем, может быть и давно была известна в России; Илье
Муромцу часто придается название козака: очевидно, нарост от козацкой эпохи.
Что касается до собственных имен, то многие, без сомнения, заменены именами
позднейшими. Настасья, Афросинья королевишны, король Золотой Орды Этмануйл
(вероятно, Эммануил {Впрочем, имя Эммануил, кажется, указывает на наши
сношения и столкновения с Цареградом.}) Этмануйлович и проч., и проч., - все
это, вероятно, называлось иначе, но самые эти несообразности скорее
доказывают древность и подлинность произведения, тем более что они имеют
характер исторический; испытующее созерцание отделяет все, неловко
приставшее к древним песням; эти позднейшие наросты доказывают только, что
песни продолжали петься и в позднейшее время.
При неверностях, которые могут назваться историческими, богатырские
песни во многих случаях удивляют своею исторической верностью, показывающей
также древнюю их подлинность. Не говорим уже о том, что пиры и богатыри
Владимировы имеют за себя ясное историческое свидетельство; есть и другие,
более частные сходства с историей. Так, в песнях говорится о Чуриле, как об
изнеженном волоките, живущем недалеко от Киева, пониже малого Киевца; место
близ Киева и в позднейшие времена называлось Чуриловщиной, и если принять,
что малый Киевец значило Подол, то местоположение является верно
определенным. Говорится, напр<имер>, о Ставре боярине из дальней земли,
который был заключен Владимиром в темницу в Киеве; жена его зовется
Василисою Микулишною; последнее слово ясно указывает на Новгород, где вместо
Никола говорилось Микула. В летописи Новгородской мы находим, что Ставр,
сотский новгородский, был заключен в темницу в 1118 г., в Киеве, Владимиром
же, только не Великим, а Мономахом. В хронологической перспективе времен