"С.Т.Аксаков. Статьи об охоте " - читать интересную книгу автора

исключительно им свойственные грибы. Если бы нужны были только сырость, тень
и прохлада, то всякие породы грибов родились бы под всякими деревьями.
Народ, признавая вполне влияние дерев на грибы, дал некоторым из них
названия, происходящие от названия дерев, как, например, березовик,
осиновик, подорешник, дубовик и проч.
Грибы разделяются на употребляемые в пищу и не употребляемые: последние
вообще называются поганками; в числе их находятся грибы ядовитые, как-то:
дубовик, мухомор и другие. Между поганками есть грибы, которые в иных местах
России считают вредными, а в иных местах употребляют в пищу, например:
свинухи, или коровьи уши, валуи, моченки, чернухи и проч.; их предварительно
отваривают или вымачивают, потом солят и кушают без всякого вреда. Я знал
даже человека, который все грибы, кроме дубовиков и мухоморов, считал
съедобными и доказывал их безвредность собственным примером и всего своего
семейства; он утверждал даже, что так называемые поганки точно так же
вкусны, как и другие грибы.
Этому, впрочем, трудно поверить, потому что поганки по большей части не
только имеют неприятный цвет и вид, но и пахнут очень противно.
Замечательно, что многие породы грибов съедобных, или хороших, как
иногда их называют, имеют как бы соответствующие им грибы поганки, несколько
похожие на них образованием своим и цветом; еще замечательнее, что когда
начнут появляться эти поганки между хорошими грибами, то они начнут
пропадать; наконец, слой съедобных грибов проходит, и местом их пребывания
совершенно завладеют поганки. Это особенно бывает приметно в тех грибах,
которые родятся во множестве слоями, кучками, как, например, в маслениках,
рыжиках и белянках.
Всем охотникам известно, что у грибов есть любимые места, на которых
они непременно каждый год родятся в большем или меньшем изобилии. Без
сомнения, этому должны быть естественные причины, но для простого взгляда
эта разница поразительна и непостижима. В лесу довольно частом, где корни и
даже ветви одних дерев встречаются с корнями и ветвями других дерев, любимые
места, если они и есть, заметить трудно; но в редколесье или на полянах они
очевидны и никакому сомнению не подвержены. У меня есть дубовая роща, в
которой находится около двух тысяч старых и молодых дубов; старые, в числе
более двухсот, стоят очень редко между собою на большой сенокосной поляне, и
только под некоторыми из них с незапамятных времен родятся во множестве
белые грибы, несколько особенного образования и величины, необыкновенной
плотнины и крепости и также необыкновенного бронзового или стального цвета,
иногда пестрые и глянцевитые, как мрамор. Первое качество, вероятно,
происходит от качества сока дубовых корней, а последнее - от действия
солнечных лучей, потому что одиночно стоящие высокие дубы дают мало тени.
Под другими же дубами, на той же вышесказанной сенокосной поляне, грибов
бывает очень мало, а под некоторыми и совсем не бывает. Есть также у меня в
саду и в парке, конечно, более трехсот елей - и только под четырьмя елями
родятся рыжики. Местоположение, почва, порода дерев - все одинаково, а между
тем вот уже двенадцать лет, как я сам постоянно наблюдаю и каждый год вновь
убеждаюсь, что грибы родятся у меня на одних и тех же любимых своих местах,
под теми же дубами и елями. Разные породы грибов, родясь около отдельных
дерев, представляют замечательную особенность, которая состоит в том, что
грибы предпочтительно родятся на северной стороне дерева: на восточной и
западной - их бывает гораздо меньше, а на южной стороне, особенно в сухое