"Василий Аксенов. Сборник рассказов и повестей" - читать интересную книгу автора

- Премию получили, - ответил охотник. - Жалко, что тебя не было, Ко-
рень, ты бы тоже получил.
- Черт меня попутал с этими каланами.
- Да, это ты зря.
И поднес еще один стаканчик.
- Понял, на почту иду. Отец меня вызывает на междугородный переговор.
- Будет тебе, Корень.
- Отец у меня профессор кислых щей.
- Здоров ты брехать, ну и здоров.
- Ну, пока! Привет там на шхуне.
- Пока!
- Слушай, ты что, не веришь, да? Хочешь, я тебе всю жизнь расскажу?
Всю, с самого начала? Я, конечно, "либертосы" не водил...
Луна плыла над сопками, как чистенький кораблик под золотыми паруса-
ми. Мимо острова Буяна в царство славного Салтана. Сказочка какая-то
есть в стихах, кто ее мне рассказывал? Говорят, завелись какие-то летаю-
щие тарелки и летают по небу со страшной силой. Мне бы сейчас верхом на
такую тарелочку, и чтобы мигом быть в Москве, и чтобы батя мой не надры-
вался в трубку, чтоб руки у него не тряслись, а прямо чтобы сесть с ним
за стол и за поллитровочкой "столицы" разобрать текущий вопрос.
Эх, охотник, тебе бы только в шахматы играть, не знаешь ты ничего про
мою увлекательную жизнь. Попробовал бы ты к тридцати годам заиметь себе
папочку, профессора кислых щей. И кучу теток. И двоюродную сестренку,
красотку первого класса. Попробовал бы ты посидеть с ними за одним сто-
лом. Попробовал бы ты весь вечер заливать им про свои героические дела и
про производственные успехи. Впрочем, тебе-то что, ведь ты охотник с пе-
редовой шхуны "Пламя", ты премии получаешь.
А знаешь, как ночью остаться в квартире вдвоем с таким профессором, с
таким, понимаешь, членом общества по распространению разных знаний. Вот
ты меня называешь "бичом", а он небось и слова-то такого не знает. Я бы
тебе сказал, охотник, как он меня спросил:
"Значит, ты моряк, Валя? Выходит, что ты стал моряком?"
Да, я моряк, я рыбак, так мою распротак. Что ты хочешь, чтобы я расс-
казывал ему, как с сейнера меня выперли и как с плавбазы меня выперли,
да? Может, мне про Елисеевский магазин ему рассказать?
"Ах, Валька, Валька, что такое счастье?" - спрашивает мой отец и чи-
тает какие-то стихи.
А для меня, охотник, что такое счастье? Ликером налиться до ушей и
безобразничать с икрой, да?
"Неужели ты ничего не помнишь? - спрашивает отец. - Нашей квартиры в
Саратове? Меня совсем не помнишь? А маму?"
Что я помню? Кто-то вытаскивал стол и ставил на него стул, влезал и
снимал мою резинку. Потолки были высокие, это я помню. Подожди, охотник,
вот что я еще помню - патефон. "Каховка, Каховка, родная винтовка, горя-
чая пуля лети..." А мамы я не помню. Помню мильта в белом шлеме и моро-
женое, которое накручивали на такой барабанчик, а сверху клали круглую
вафлю. И помню, как в детском доме дрались подушками, как в спальне ле-
тали во все стороны подушки, как гуси на даче. Вот еще дачу немного пом-
ню и озеро. А гуси не летают. Ты небось и не видел никогда, охотник, ма-
териковых гусей, белых и толстых, как подушки.