"Василий Аксенов. Сборник рассказов и повестей" - читать интересную книгу автора

что было раньше в моей жизни, мне только снилось, пока я спал двадцать
шесть лет на дне этого распадка, и вот сейчас я проснулся, и ковыряю его
все это время уже третий раз, и ничего не нахожу, и так будет теперь
всегда? Вдруг это какой-нибудь астероид, затерянный в "одной из весьма
отдаленных галактик", и диаметр у него семьдесят три километра, а на
семьдесят четвертом километре вместо поселка Шлакоблоки - пропасть, об-
рыв в черное космическое пространство? Такое было со мной впервые. Я ис-
пугался. Я не знал, что со мной происходит, и не мог написать адреса на
конверте.
Я прильнул к нашему маленькому окошечку, размером со школьную тетрад-
ку, и увидел, что Ленька Базаревич все еще купается в серебристых сне-
гах. Нагишом барахтается под луной, высовывает из снега свои голубые
полные ноги. Ну и парень этот Базаревич, такой чудик! Он каждый день это
проделывает и ходит по морозу без шапки и в одном только тонком китайс-
ком свитере. Он называет себя "моржом" и все время агитирует нас занять-
ся этим милым спортом. Он говорит, что во многих странах есть ассоциации
"моржей", и переписывается с таким же, как и он сам, психом из Чехосло-
вакии. У них с этим чехом вроде бы дружеское соревнование и обмен опы-
том. К примеру, тот пишет: "Дорогой советский друг! Вчера я прыгнул в
прорубь и провел под водой полчаса. Выйдя из воды и как следует обледе-
нев, я лег на снег и провел в нем час. Превратившись таким образом в
снежную бабу, я медленно покатился по берегу реки в сторону Братисла-
вы..." Конечно, получив такое письмо, наш Леня раздевается и бежит ис-
кать прорубь, чтобы дать чеху несколько о
Базаревич встал, потянулся, потер себе снегом уши и стал надевать
штаны. Я написал на конверте адрес: "Поселок Шлакоблоки, Высоковольтная
улица, фибролитовый барак N7, общежитие строителей, Кравченко Л."
Если она не ответит мне и на это письмо, то все - вычеркну тогда ее
из своей личной жизни. Дам ей понять, что на ней свет клином не сошелся,
что есть на свете город Краснодар, откуда я родом и куда я поеду летом в
отпуск, и вовсе она не такой уж стопроцентный кадр, как воображает о се-
бе, есть и у нее свои недостатки.
Вошел Базаревич и, увидев на табуретке конверт, спросил:
- Написал уже?
- Да, - сказал я, поставил точки над "и".
Базаревич сел на койку и начал раздеваться. Он только и делал в сво-
бодное от работы время, что раздевался и одевался.
- Тонус потрясающий, Витька, - сказал он, массируя свои бицепсы. -
Слушай, - сказал он, массируя мышцы брюшного пресса, - какая хоть она,
твоя Люся? Твоя знаменитая Люсь-Кравченко?
- Да как тебе сказать, - ответил я, - ростом мне вот так, метр шесть-
десят, пожалуй...
- Хороший женский рост, - кивнул он.
- Ну, здесь вот так, - показал я, - и здесь все в порядке. В общем
параметры подходящие.
- Ага, - кивнул он.
- Но и не без недостатков принцесса, - с вызовом сказал я. - Задок
мог быть... ну...
Базаревич вздохнул.
- А карточки у тебя нет?