"Борис Акунин. Невольник чести" - читать интересную книгу автора

и принадлежащего).
- Ими-то, вершителями, мы сейчас и займемся. Честно говоря, нам стало
интересно, на каких стульчаках восседают народные избранники - да вот хоть
бы наш неутомимый генерал-губернатор, избирательная кампания которого
построена на похвальном лозунге "Покупаем отечественное!".
Ипполит просто физически ощутил, как рейтинг программы рванулся
кверху. Электорат перестал рыскать по каналам, мечась между ток-шоу и
футбольным обозрением, припал к экранам Императорского канала. По
просторам великой державы прокатился многоголосый крик: "Ма-ань! Хорош по
телефону болтать, давай сюда!"
- Честно говоря, мы были уверены, что наш главный патриот проводит
самые сокровенные минуты своей жизни наедине с унитазом родного
Пролетарского завода, который бьется, как рыба об лед, пытаясь сбыть свою
незатейливую продукцию.
На экране крупным планом возник фаянсовый раструб уродливого творения
подмосковных мастеров и наложением - изможденные лица сидящих без зарплаты
рабочих. А сейчас - первый нокдаун:
- У нашего генерал-губернатора три уборных в одной квартире, три в
другой, четыре в загородном особняке и еще несколько в охотничьем домике.
Ах, какой завидный рынок сбыта для отечественных производителей, подумали
мы, - с деланной наивностью проговорил Ипполит и хищно подмигнул. - Ну и,
по нашей обычной привычке, решили проверить. Смотрим отчет нашего
специального корреспондента.
Пошел большой, восьмиминутный сюжет - тошнотворные съемки скрытой
камерой. Бедняга Губок - кто же за него после такого проголосует...
Смотреть эту гадость еще раз у Ипполита не было сил. Он показал
ассистенту, что сейчас вернется, и, пошатываясь, удалился в умывальную.
Проглотил противорвотную таблетку. С ненавистью поглядел в зеркало на
свое гладкое, лоснящееся от грима лицо.
После прошлой передачи Липочка, придя из пансиона, спросила: "Папа, а
что такое подонок"? Зинаидыванна говорит, что ты подонок".
Один звонок Шефу, и Зинаидыванна вылетела бы с завидного места, а
заодно с ней и директриса. Но Ипполит доносительствовать не стал - просто
забрал обеих дочерей из пансиона.
Потому что бесстрашная Зинаидыванна права. Он подонок, и знает это
лучше, чем кто-либо другой.
Бедные девочки, Липочка и Аглая, еще не раз доведется им выслушивать
такое про папу. И ведь не объяснишь, не растолкуешь, что если Ипполит
Вяземский и подонок, то исключительно из соображений чести. Он - невольник
чести. Или подонок чести - это одно и то же.
Шесть лет назад, когда он был подающим надежды, но скромным, еще
очень скромным репортером, случилось несчастье. Жена, обожаемая Настенька,
которая, по заверениям врачей, должна была родить двойню, произвела на
свет сиамских близнецов - двух крошечных девочек, сросшихся бочками.
Охваченный ужасом и отчаянием Ипполит сбился с ног и выяснил, что только в
далеком Аомыне есть чудо-хирург доктор Лю, который может разъединить
малюток, сохранив жизнь обеим. Однако операция китайского кудесника стоила
полмиллиона долларов, а в ту пору для Вяземского это была совершенно
фантастическая сумма. Лучше бы уж его не было вовсе, этого доктора Лю -
легче было бы мириться с трагедией. Мысль о том, что спасение возможно, но