"Рюноскэ Акутагава. Лошадиные ноги" - читать интересную книгу автора

с дивана и медленно подошла к двери.
За дверью на пороге, усыпанном опавшей листвой, в слабом свете сумерек
стоял человек без шляпы Без шляпы... не только без шляпы! Он был совершенно
оборван и весь в пыли. Цунэко почувствовала перед ним почти страх:
" Что вам нужно?"
Человек не ответил. Его давно не стриженная голова была низко опущена.
Вглядываясь в него, Цунэко боязливо повторила:
"Что... что вам нужно?"
Наконец человек поднял голову.
" Цунэко..."
Одно слово. Но слово, которое, точно свет луны, озарило его, озарило
истинный облик этого человека. Затаив дыхание, словно лишившись голоса,
Цунэко не сводила глаз с его лица. У него отросла борода, и он исхудал до
неузнаваемости. Но глаза, смотревшие на нее, это, несомненно, были те самые
долгожданные глаза.
" Вы?!"
С этим криком Цунэко хотела было прильнуть к груди мужа. Но, едва
сделав шаг вперед, отскочила, словно ступив на раскаленное железо. Из-под
разорванных в клочья штанов мужа виднелись мохнатые лошадиные ноги - даже в
сумерки ясно различимые по масти гнедые лошадиные ноги.
" Вы?!"
Цунэко почувствовала к этим лошадиным ногам неописуемое отвращение. Но
она почувствовала и то, что этот раз - последний, что больше она не
встретится с мужем никогда. Муж печально смотрел ей в лицо. Цунэко еще раз
хотела прижаться к его груди. Но отвращение опять подорвало ее решимость.
" Вы?!"
Когда она вскрикнула так в третий раз, муж круто повернулся и стал
медленно спускаться с лестницы. Цунэко собрала все свое мужество и в
отчаянии хотела побежать за ним. Но не успела она ступить и шагу, как до ее
ушей донесся стук копыт. Бледная, не в силах остановить мужа, Цунэко, не
двигаясь, смотрела ему вслед. И потом... упала без чувств на порог,
усыпанный опавшей листвой.
Со времени этого происшествия Цунэко начала верить дневнику мужа. Но
сослуживцы, профессор Ямаи, редактор Мудагути и прочие все еще не верят, что
у господина Хандзабуро оказались лошадиные ноги. Больше того, даже то, что
Цунэко видела эти ноги, они тоже считают галлюцинацией. Во время моего
пребывания в Пекине я встречался с профессором Ямаи и с редактором Мудагути
и несколько раз старался рассеять их заблуждение. Но каждый раз только сам
подвергался насмешкам. Впоследствии, - нет, совсем недавно, - писатель Окада
Сабуро, видимо, услыхав от кого-то об этой истории, написал мне, что,
право же, немыслимо поверить, чтобы у человека могли появиться лошадиные
ноги. Как писал господин Окада, если только допустить, что это правда, -
ему, по всей вероятности, были приставлены передние ноги лошади. И если это
был рысак, способный на высший класс езды, как, например, испанский аллюр,
то он, пожалуй, мог проделывать и такие кунштюки, как лягаться передними
ногами. Но могла ли лошадь научиться этому сама, без такого наездника, как
лейтенант
Юаса, - в этом я сильно сомневаюсь!? Понятно, и я не могу не питать на
этот счет некоторых сомнений. Но разве отрицать на одном этом основании
дневник Хандзабуро и рассказ Цунэко - не легкомыслие? В самом деле, как я