"Рюноскэ Акутагава. Генерал" - читать интересную книгу автора

- Дурак! Идти на смерть - наш долг!
В это время отряд "Белые нашивки" уже подымался по противоположному
склону речной долины. Там безмолвно встречали зарю шесть-семь фанз,
обмазанных засохшей грязью, а над их крышами громоздилась холодная
темно-бурая гора Суншушань с будто выписанными на ней зеленоватыми
складками. Пройдя деревню, колонна рассыпалась. Солдаты в полном
снаряжении стали карабкаться по тропинкам и ползком медленно приближались
к позициям противника.
Разумеется, вместе с другими ползком продвигался вперед и ефрейтор Эги.
"За козырянье тебе в солдатской лавочке водки небось не дадут" - эти слова
рядового Хорио не шли у него из головы. Однако по натуре неразговорчивый,
он держал свои мысли при себе. Но с тем большей силой эти слова раздражали
его и в то же время вызывали боль, точно бередили старую рану. Продвигаясь
ползком, как зверь, по подмерзшей тропинке, он думал о войне, думал о
смерти. Однако в этих мыслях не было ни луча света. Даже если смерть [ради
императора]... все равно она проклятое чудовище. Война... он почти не
считал войну преступлением. Преступление, поскольку источник его, в
отличие от войны, в страстях отдельных личностей, в известной мере можно
[понять]. Но [война - служба императору], и больше ничего. А он - да не
только он, две с лишним тысячи человек из разных дивизий, сведенные в
отряд "Белые нашивки", волей-неволей должны умереть на этой великой
[службе].
- Пришли! Пришли! Ты из какого полка?
Ефрейтор Эги огляделся по сторонам. Отряд добрался до сборного пункта у
подножия Суншушань. Здесь уже толпились солдаты из разных дивизий в
мундирах цвета хаки, украшенных старомодными нашивками.
Его окликнул один из них - тот, что сидел на камне под бледным солнцем
и выдавливал угорь на щеке.
- М-ского полка.
- Тепленькое местечко!
Ефрейтор Эги не ответил на шутку, лицо его было мрачно.
Несколько часов спустя над позициями пехоты со страшным ревом
проносились снаряды - и свои и вражеские. На склоне горы Суншушань,
высившейся прямо перед глазами, наша морская артиллерия из Ляцзятунь тоже
взрывала тучи желтой пыли. Каждый раз, когда вздымалась такая туча пыли, в
воздухе сверкала лиловая вспышка, и при дневном свете это было особенно
страшно. Однако, выжидая удобный момент, двухтысячный отряд "Белые
нашивки" не терял обычной бодрости. В самом деле, чтобы не быть
раздавленными страхом, им только и оставалось держаться как можно веселей.
- Чертовски палят!
Рядовой Хорио взглянул на небо. В эту секунду протяжный вой вновь
разодрал воздух прямо над его головой. Хорио невольно втянул голову в
плечи и обратился к рядовому Тагути, который прикрыл нос платком, чтобы
защититься от тучи пыли и песку.
- Это двадцативосьмисантиметровый.
Рядовой Тагути изобразил улыбку. И тихонько, чтобы не заметил Хорио,
спрятал платок в карман. Это был вышитый по краям платочек, подаренный ему
приятельницей-гейшей, когда он уезжал на фронт.
- У него другой звук, у двадцативосьмисантиметрового, - сказал Тагути и
вдруг растерянно выпрямился. В то же время и другие солдаты один за