"Рюноскэ Акутагава. Жизнь идиота" - читать интересную книгу автора

водил пальцем по словам.
"Talaria - обувь с крыльями, сандалии.
Tale - рассказ.
Talipot - пальма, произрастающая в восточной Индии. Ствол от пятидесяти
до ста футов высоты, листья идут на изготовление зонтиков, вееров, шляп.
Цветет раз в семьдесят лет..."
Воображение ясно нарисовало ему цветок этой пальмы. В эту минуту он
почувствовал в горле незнакомый до того зуд и невольно выплюнул на словарь
слюну.
Слюну? Но это была не слюна.
Он подумал о краткости жизни и еще раз представил себе цветок этой
пальмы, гордо высящейся далеко за морем...



КАРТИНА

Он внезапно... это было действительно внезапно... Он стоял перед
витриной одного книжного магазина и, рассматривая собрание картин
Ван-Гога, внезапно понял, что такое живопись. Разумеется, это были
репродукции. Но и в репродукциях он почувствовал свежесть природы.
Увлечение этими картинами заставило его взглянуть на все по-новому. С
некоторых пор он стал обращать пристальное, постоянное внимание на изгибы
древесных веток и округлость женских щек.
Однажды в дождливые осенние сумерки он шел за городом под
железнодорожным виадуком. У насыпи за виадуком остановилась ломовая
телега. Проходя мимо, он почувствовал, что по этой дороге еще до него
кто-то прошел. Кто? Ему незачем было спрашивать себя об этом.
Он, двадцатитрехлетний, внутренним взором видел, как этот мрачный
пейзаж окинул пронизывающим взором голландец с обрезанным ухом [имеется в
виду художник Ван-Гог; помешавшись, он обрезал себе кончик уха], с длинной
трубкой в зубах...



ИСКРА

Он шагал под дождем по асфальту. Дождь был довольно сильный. В
заполнившей все кругом водяной пыли он чувствовал запах резинового
макинтоша.
И вот в проводах высоко над его головой вспыхнула лиловая искра. Он
как-то странно взволновался. В кармане пиджака лежала рукопись, которую он
собирался отдать в журнал своих друзей. Идя под дождем, он еще раз
оглянулся на провода.
В проводах по-прежнему вспыхивали острые искры. Во всей человеческой
жизни не было ничего, чего ему особенно хотелось бы. И только эту лиловую
искру... только эту жуткую искру в воздухе ему хотелось схватить хотя бы
ценой жизни.