"Акютагава Рюноске. в стране водяных (пер. А.Н.Стругацкий)" - читать интересную книгу автора

пребывания в этой стране. В нижней части плаката были изображены каппы,
трубящие в трубы, и каппы, размахивающие саблями. Верхняя же часть была
испещрена значками, принятыми у капп в письменности - спиралевидными
иероглифами, похожими на часовые пружинки. В переводе текст плаката
означал приблизительно следующее (здесь я опять не могу поручиться за то,
что избежал каких-то несущественных ошибок, но я заносил в записную книжку
слово за словом так, как читал мне один каппа, студент Рапп, с которым мы
вместе прогуливались):
"Вступайте в ряды добровольцев по борьбе против дурной
наследственности!!!
Здоровые самцы и самки!!!
Чтобы покончить с дурной наследственностью, берите в супруги больных
самцов и самок!!!"
Разумеется, я тут же заявил Раппу, что такие вещи недопустимы. В ответ
Рапп расхохотался. Загоготали и все другие каппы, стоявшие возле плаката.
- Недопустимы? Да ведь у вас делается то же самое, что и у нас, это
явствует из ваших же рассказов. Как вы думаете, почему ваши барчуки
влюбляются в горничных, а ваши барышни флиртуют с шоферами? Конечно, из
инстинктивного стремления избавиться от дурной наследственности. А вот
возьмем ваших добровольцев, о которых вы на днях мне рассказывали, - тех,
что истребляют друг друга из-за какой-то там железной дороги, - на мой
взгляд, наши добровольцы по сравнению с ними гораздо благороднее.
Рапп произнес это совершенно серьезно, только его толстое брюхо все еще
тряслось, словно от сдерживаемого смеха. Но мне было не до веселья. Я
заметил, что какой-то каппа, воспользовавшись моей небрежностью, украл у
меня автоматическую ручку. Вне себя от возмущения, я попытался схватить
его, но кожа у каппы скользкая, и удержать его не так-то просто. Он
выскользнул у меня из рук и во всю прыть кинулся наутек. Он мчался, сильно
наклоняя вперед свое тощее, словно у комара, тело, и казалось, что он
вот-вот во всю длину растянется на тротуаре.


5

Рапп оказал мне много услуг, не меньше, чем Багг. Но главным образом я
обязан ему за то, что он познакомил меня с Токком. Токк - поэт.
Каппы-поэты носят длинные волосы и в этом не отличаются от наших поэтов.
Время от времени, когда мне становилось скучно, я отправлялся развлечься к
Токку. Токка всегда можно было застать в его узкой каморке, заставленной
горшками с высокогорными растениями, среди которых он писал стихи, курил и
вообще жил в свое удовольствие. В углу каморки с шитьем в руках сидела его
самка. (Токк был сторонником свободной любви и не женился из принципа).
Когда я входил, Токк неизменно встречал его улыбкой. (Правда, смотреть,
как каппа улыбается, не очень приятно. Я, по крайней мере, первое время
пугался.)
- Рад, что ты пришел, - говорил он. - Садись вот на этот стул. Токк
много и часто рассказывал мне о жизни капп и об их искусстве. По его
мнению, нет на свете ничего более нелепого, нежели жизнь обыкновенного
каппы. Родители и дети, мужья и жены, братья и сестры - все они видят
единственную радость жизнь в том, чтобы свирепо мучить друг друга. И уж