"Святослав Аладырев "Извек" (Княжье похмелье) [F]" - читать интересную книгу автора

на земле какие-либо следы. Вскоре от самых дальних донесся свист. Радман
стегнул коня и понесся было к ним, но увидав предостерегающий жест, резко
осадил скакуна.
В примятой траве осторожно копошился лучший следопыт Алибек. Завидев
Радмана, молча сел, два раза ткнул пальцем в разворошенные участки травы.
Спрыгнув с коня, хан склонился над землей. Среди сухих стеблей заметил
слабый отпечаток подковы. Не поворачивая головы, ровным голосом
поинтересовался:
- Где здесь поблизости живут урусы?
Телохранители уставились на подъехавшего Гельтулея. Тот, силясь
припомнить, нахмурился, поднял голову, оглянулся. Прикинув время и место
солнца, отложил что-то на пальцах и, развернув коня, поднял руку.
- Вон там начинается лес. Если пойти от солнца, то к вечеру доберемся.
Вдоль леса идет дорога. На конце дороги деревня. Голов пятьдесят -
семьдесят. Мужчин два - три десятка. Остальные не в счет: бабы, дети,
старики...
- Веди! - распорядился Радман. - Там и разузнаем про этого злого духа.
Больше ему неоткуда взяться в этих краях.
Подняв руку над головой, он помедлил, привлекая внимание всадников, и
резко, будто отсекая голову, кинул ладонь в сторону проводника. Войско
зашевелилось, готовое ехать и Гельтулей, не мешкая, тронул повод. Когда
солнце покатилось к окоему, под копытами коней застучала сухая земля.
Следопыты Алибек и Тушан поскакали вперед, держа коней по обе стороны от
дороги. Заметив легкоразличимые отпечатки, вернулись, кивнули Радману. Хан
с Гельтулеем пустили коней шагом. Двигались обочиной, рыская глазами по
дорожной пыли. Скоро разглядели следы кованных копыт. Еще через несколько
полетов стрелы, увидели отпечатки почетче. Хан спешился, присел возле
следа. Смуглую щеку дернуло судорогой, когда узнал киевскую подкову.
Такими ковали лошадей княжьи дружинники. Радман оглянулся, скривил губы в
недоброй усмешке.
- Издалека твой иблис сюда пожаловал. И действительно один.
Гельтулей опустился рядом, с сомнением поглядел на вмятую землю, но ничего
не ответил. Проследил глазами как хан вскочил в седло, потрогал след,
будто запоминая его на ощупь и угрюмо вернулся к коню. Радман же наоборот
оживился. В глазах засверкал огонь охотника, вышедшего на след крупного
зверя. Рука нетерпеливо взметнулась и отряд, настегивая коней, рванулся
вперед. Однако скоро стемнело и кони сбавили ход. Всю ночь двигались по
едва угадываемой дороге. Спешащая на отдых луна серебрила траву,
безразлично взирая на ползущую по земле темную массу степняков. К веси
подъехали в предрассветных сумерках. Всадники, подремывали. На дорогу не
глядели, кони сами держались плотным табуном, а направление и скорость
задавали едущие впереди.
Въехав на пригорок, Аман-Гельтулей приподнялся в стременах, повел головой
из стороны в сторону. Небо стремительно светлело и впереди обрисовались
невысокие домишки небольшой, обнесенной оградой веси. Над домами начинали
струиться редкие дымки. Гельтулей оглянулся и указал хану на просыпающееся
селенье. Радман тоже привстал, то ли пересчитывал дома, толи разглядывал
спускающуюся к ограде дорожку. Закончив осмотр, потянул из ножен старинный
клинок. Небрежно ткнул им в сторону домов и отряд сорвался с места.
Лава всадников, с каждым мгновеньем наращивая скорость, неудержимым