"Святослав Аладырев "Извек" (Княжье похмелье) [F]" - читать интересную книгу автора

Как это ни печально,
но в действительности все гораздо хуже,
чем в жизни.
Витим - Большая Чаша.

Сотник хмурился. Между последними событиями была какая-то связь. Что-то
шло не так, начиная с исчезновения Рагдая и кознями против Извека, кончая
давешним крещением и странной историей с грамотой. В сердце копилась
тревога. Раньше Сотнику удавалось отвлечься от этого чувства, но теперь
все чаще приходилось заставлять себя просто выбрасывать черные думки из
головы. Иначе нестыкующиеся мысли грозили заполнить душу безвыходной
тоской, а Селидор говорил, что воин в тоске опасен... для себя.
И сейчас Извек пытался избавиться от гнетущего чувства, но все сильней
ощущал горечь. Будто кто-то предал, причем не только его самого, а нечто
большее. Словно вся Русь поставлена на помост невольничьего рынка, а
вокруг косорылятся покупатели, заискивая перед хозяином, держащем в
крепкой руке цепь ошейника. В сравнении с этим, собственные неурядицы
меркли. Сотник полез за ворот, выудил тугое полешко пергамента, повертел в
руках. На миг показалось, что от печатей веет новым злом. Мелькнула лихая
мысль заглянуть в послание, однако не гоже это для посыльного, да и под
руками ни огня, ни котла для воды нет: печать обратно не навесить.
Вечер застал на полпути к веси, приютившей бродячего кузнеца. Поразмыслив
немного, Сотник решил не возвращаться той же дорогой. После истории с
обозом, глупее нет, чем досуже раскатывать с грамотой по дорогам. Что-то
подсказало поступить, как учил Селидор:
...На вылазку никогда не ходи той дорогой, по которой послали, или по
которой собирался заранее.
С вылазки никогда не возвращайся той же дорогой, которой ехал. И вообще,
не топчи траву два раза подряд, если не хочешь протоптать дорожку к
смерти...
Извек припомнил малоезженную стежку, по которой однажды с Рагдаем
сократили путь до торжища почти на день. Говаривали, что в одиночку по ней
лучше не ездить. Будто бы появляется в чаще что-то, сродни соловью
разбойнику. Однако, в тот раз, ничего похожего не видели, хотя и чуяли,
что места не добрые. Теперь же, покумекав немного, Сотник решил выкинуть
из головы россказни и решительно свернул налево, к темнеющей полосе
дремучего леса. По опушке доехал до еле заметного прохода в заросшей
кустарником чащобе. Направил Ворона вперед, а сам прислушался. Вокруг
густой осинник, серый как небо поздней осенью, светло вроде, да ни рожна
не видать. И шоркается что-то за спиной, а обернешься - никого. Хотя, с
другой стороны, осинник как осинник. Даже кое-где, видны грибы,
притаившиеся в прелой листве, будто витязи в засаде. Скоро, однако, стало
заметно, что чем дальше в лес, тем тише становится птичий щебет. Ветерок,
вяло плутавший в вершинах мрачных дерев, окончательно завяз и застыл
стоячим воздухом.
Далеко за полдень дорожка вывела в редкий перелесок с большими шелудивыми
полянами. На одной из них, прямо на пути Извека сидела костлявая фигура в
пожухшей дерюге. Ворон замедлил шаг, остановился неподалеку от незнакомца.
Сотник зыркнул по сторонам, нет ли в кустах приятелей этого бродяги. Эх,
не люблю засады и охоты, подумал он, но не увидав ни намека на чье-либо