"Святослав Аладырев "Извек" (Княжье похмелье) [F]" - читать интересную книгу автора

Как водится, после положенных слов прошли в двери. Глазам открылась
огромная, во весь дом, палата со столами вдоль всех стен. В середке по
обыкновению было оставлено место для удобства смены блюд. Сидящие на
лавках уважительно поднялись поприветствовать вошедших. Старшой поклонился
всем и вышагнул вперед. Ручища плавно пошла в сторону двоих гостей.
- Прошу принять и уважить по обычаям нашим. Как случаю подобает, поконом
заведено, да Родом завещано. Гостями у нас ныне люди достойные: дружинник
киевский, имя которому Извек и коваль, каких боле на земле нет, коего
звать Буланом.
Сотник с лохматым поклонились и, подгоняемые приветственными возгласами,
прошли на почетные места в середине стола. Уселись рядом со встречавшим на
крыльце мужем, оказавшимся старейшиной веси. Не рассусоливая долго,
старейшина встал, с редкостным для этих мест серебряным кубком, и могучим
голосом воеводы коротко изрек:
- Быть женам верными, мужам честными, детям здравыми! Во славу Рода, да
нам, внукам богов, на радость!
Молча выпили, закинули в рот кто до чего дотянулся, сели... тут-то все и
началось. Извек потерял счет наполненным чаркам, открытым бочонкам и
выставляемой снеди. Голова кружилась от перекрестных разговоров, вопросов,
ответов, баек, присказок, слухов, да новостей. Кузнец, лихо успевавший
отвечать сразу нескольким любопытным, явил хорошо подвешенный язык, живой
ум и веселый нрав. Однако, несмотря на то, что оба за словом в карманы не
лазили, и Сотник, и кузнец скоро притомились. Отметив это, старейшина
мановением руки утихомирил любознательных и, дав гостям передохнуть,
негромко проговорил:
- Ведаем, что почтенный Извек обременен службой княжей, посему слово мое к
тебе, Булан, будет. Прими наше приглашение, остаться. Мы же обязуемся
уважить тебя как своего, и делить с тобой хлеб, кров, радость и беду. Ты
же волен будешь уйти по желанию, коль житье наше не по душе придется.
Казалось воздух над столами застыл, как уха на морозе. Все взгляды
обратились к лохматому. Сотник, глядя в скатерть, легонько пнул кузнеца
под столом и предусмотрительно подвинул полную чашу. Лохматый не
шелохнулся, однако спустя несколько мгновений, упершись руками в
столешницу, встал. Голос прозвучал глухо, но услышали все:
- Да куда мне уходить, чай нагулялся уже, пора делом заняться. Благодарень
вам!
Первый глоток кузнеца был слышен от двери, но второй был заглушен дружным
воем пирующих.
Застолье продолжилось с новой силой. Тут же решилось с жильем, припасами,
утварью и харчами. Не заметили как перевалило заполночь. Услыхав вторых
петухов, все повалили из дома навстречу рассвету. Дохнув свежего воздуха,
порешили прогуляться к лесу, поглядеть на чудесные Саморубы в деле. Кузнец
нехотя согласился, уговорившись, что покажет только один раз, сколько бы
еще не просили. Все, сморщив трезвые лица, тут же согласились, застучали
кружками кулаков в выпуклые грудины, сулили не просить, даже если ничего
за раз не получится. Верилось таким обещаниям с трудом, однако стоило
порадовать новых друзей дивом дивным, доселе невиданным. Прихватив пяток
крынок с прошлогодней сурьей, потопали к лесу. Пока шли к дальней стене
деревьев, Ярило, спешащий ко дню, добавил небу молока. От веси доносились
распевки третьих петухов, а в низинках уже скапливался сонный и ленивый