"Лино Альдани. Тридцать семь градусов по Цельсию (Сборник Бандагал) " - читать интересную книгу автора

- У вас открыто окно, синьор Берти!
- Чтоб ты сдох! - повторил Нико и жадно затянулся. "Лучше не отвечать.
Завтра утром скажу этому Эспозито, что меня не было дома, а свет я, уходя,
забыл потушить".
Эспозито позвал его еще раз пять, затем угомонился. Прикончив всю пачку
сигарет, Нико, наконец, потушил свет.

- Мой дорогой друг, вы слишком чувствительны, - сказал профессор
Крешенцо. - Впрочем, как и все молодые люди. Однако не волнуйтесь,
молодость - это болезнь, которая быстро проходит. В один прекрасный день вы
убедитесь, что окончательно выздоровели,
Он поправил шахматную доску и, вынув фигуры, стал бережно их
расставлять.
- Значит, нет никакой надежды, что когда-нибудь все изменится? Нелепая,
бездушная система, а мы...
- Простите, - прервал Крешенцо. - Вы пришли играть со мной в шахматы
или же беседовать о социальных проблемах?
- Я... Я пришел, чтобы спросить у вас совета.
- Совета? - Профессор поднял голову и внимательно поглядел на Нико.
Затем снял очки, подышал на стекла и принялся протирать их фланелевой
тряпкой. - Совета? Гм... Какого рода?
- Я... я... хотел бы выйти из ВМО.
Крешенцо никак не отреагировал на его слова. Он еще раз протер очки и
закурил сигарету.
- Не ждите, что я похвалю вас, любезнейший. Вы хорошенько подумали,
прежде чем пришли к такому решению?
- Э, с мыслью об этом я ношусь уже давно.
- Вот и продолжайте носиться с нею, мой дорогой друг.
Нико улыбнулся.
- А вы сами, профессор, когда вышли из ВМО?
- Вышел? Я никогда не записывался в члены сего достославного
объединения. В 74 году, когда медицинское обслуживание приняло ныне
существующие формы, я учинил своей совести наистрожайший экзамен и решил:
нет, это не для меня. Не потому, что мне было жаль денег - первое время
ежемесячный взнос был сравнительно невысок. Но я ни разу в жизни не уступал
шантажу. Для меня это было вопросом принципа. И представьте себе, я ошибся.
- Значит, впоследствии вы раскаялись в принятом решении?
Профессор встал, открыл дверцу бара, вынул бутылку виски и два
стаканчика и поставил их на столик рядом с доской.
- Выслушайте меня внимательно, милый Нико, - сказал он, разливая виски
по стаканчикам. - Я всю жизнь выкуривал по сорок сигарет в день, пил сколько
душе угодно, никогда не соблюдал диеты и не делал витаминных уколов. Я знать
не знаю, что такое таблетки, мази, антибиотики, которые вы принуждены
повсюду таскать с собой. И, разумеется, я сэкономил уйму денег. Этот дом,
книги, ковры, картины... Мог бы я купить все это, если б мне пришлось каждый
месяц платить взносы в кассу ВМО? Однако это не значит, что я не мучился.
Мой юный друг, вы не знаете, что такое внезапно проснуться ночью от
кошмарных сновидений. Каждый миг, каждая минута радости были отравлены
страхом, липким, неотвязным страхом. Уже много лет я засыпаю с мыслью, что,
случись мне заболеть, ни один врач не придет мне на помощь и я подохну в