"Марк Александрович Алданов. Пещера (Трилогия #3) " - читать интересную книгу автора

- Отстаньте!
- Вы сами просили, чтобы я вас поправлял... Галстук я купил на
распродаже в Латинском квартале. В хорошем магазине он стоил бы вдвое. Как я
могу хорошо одеваться, если maman дает мне двести франков в месяц?.. Она
ведь почему-то считает, что все наши деньги принадлежат ей.
- Как вам не стыдно! - лениво попрекнула его баронесса. "А ведь в самом
деле состояние, верно, детей, а не Леони, - подумала она, и у нее
шевельнулась тревожная мысль о салоне. - Вдруг они потребуют денег?..
Скорее, та девчонка... Мишель не потребует, он не жадный..."
- Отчего стыдно? - с усмешкой переспросил Мишель. Баронесса немного
смутилась: ей показалось, что он угадал ее беспокойство. - Я отлично знаю,
что maman бережет деньги для нас. Но и она должна знать, что я не мот, не
игрок, не развратник ("правда", - не без сожаления подумала баронесса). Пока
мне не нужно... Не очень нужно, - поправился он. - А Через два года
понадобится, тогда я возьму свою долю.
"...Ишь ты, "возьму"... у Леони зубами не выгрызешь, - усомнилась
мысленно баронесса. - Ну, через два года будет видно..."
- Зачем вам деньги? Живете ведь... Отлично живете.
- Я пока ничего и не требую. Но потом... В политике, Helene, прежде
всего нужна денежная независимость... Тогда я не буду считаться с удобствами
maman, - ответил он, слегка разгорячившись. - Тогда я с ней поговорю.
"Политика!.. Какая у них в Румынии может быть политика?" - подумала
благодушно баронесса, довольная тем, что он назвал ее по имени, вместо этого
глупого grand'maman. - "И книжки у него все политические, и вот,
портреты..." В комнате молодого человека, против большого книжного шкафа,
висели рядом Клемансо и какой-то румын, фамилию которого баронесса так и не
могла запомнить, - знала только, что это очень правый румын. На другой стене
висел портрет Карпантье. "В комоде порядок, а в голове, верно, каша... Все
теперь левые, а он правый..."
- Поменьше болтайте, тореадор, - наставительно сказала она. Она
почему-то так прозвала Мишеля. - Ну, я пойду... Как услышите шум в столовой,
приходите чай пить. Удостойте нас посещением, приходите, а то невежливо, и с
Блэквудом не познакомитесь...
- Oui, grand'maman - опять прежним нагло-почтительным тоном сказал
Мишель. Он пожалел, что чуть только не заговорил серьезно с этой тупой и
ограниченной, хоть хитрой, женщиной. В передней раздался звонок. "Кто бы
это? Ведь у Жюльетт ключ", - спросила себя баронесса, поспешно направляясь к
передней. Неожиданные звонки бывали ей неприятны, - то ли это осталось от
большевистского времени в России, то ли у нее всегда было
беспричинно-тревожное чувство: вдруг скандал, полиция, мало ли что может
быть? Перед зеркалом поправляла волосы Муся Клервилль в бархатном,
отделанном горностаем манто. "Та модель Madeleine et Madeleine, bleu de
roy*, тысяча девятьсот, - оценила баронесса. - Нет, мех у нее был свой,
тогда дешевле..."
______________
* Мадлен и Мадлен, королевский синий (франц.)

- Здравствуйте, Елена Федоровна, - по-русски сказала Муся. - Это я
позвонила, я не сообразила, что у Жюльетт ключ.
- Здравствуйте, моя прелесть... Какое чудесное манто! Не поцелуешь вас,