"Марк Александрович Алданов. Могила воина" - читать интересную книгу автора

Янине сообщал, что Али-паша изжарил на медленном огне пятнадцать человек.
Сведения о зверствах разных пашей были и в других депешах. Министр морщился
с гадливостью, читая эти сообщения. Враги обвиняли его в сухости,
черствости, даже в жестокости. Это обвинение было неверно. Зверства, о
которых он читал были ему чрезвычайно противны. Но он твердо знал, что
ничего тут поделать невозможно, что нельзя руководиться в политике
чувствами, хотя бы самыми лучшими. Турция все же представляла собой
порядок, - а самый жестокий порядок всегда лучше беспорядка. Обобщать ничего
не следует, на одного свирепого пашу приходится десять не-свирепых, и все
они вместе так или иначе выражают государственное начало. Время, конечно,
сделает свое дело. К тому же, с Яниной англичане вели выгодную торговлю, за
товары Али-паша платил исправно и, по словам резидента, был настроен вполне
благожелательно к Англии.
Министр иностранных дел с раздражением подумал, что многие британские
политические деятели, в том числе и сам Каннинг, были бы не прочь втравить
Англию в войну с Турцией. "Пока я у власти, этого во всяком случае не
произойдет!" - твердо сказал себе он и решил при случае напомнить врагам в
палате выражение своего друга, герцога Веллингтона: "Nothing is more
tragical than a victory, except a defeat".*
______________
* Еcли не считать поражения, то нет ничего более трагического, чем
победа.

Тревожные известия шли и из итальянских государств. Это было довольно
естественно: мир все не мог прийти в равновесие после французской революции
и наполеоновских войн. Неспокойно и в самой Англии. Лицо лорда Кэстльри
становилось все более мрачным.
Он занимал пост министра иностранных дел и был лидером палаты общин.
Однако и друзья, и враги не без основания считали его настоящим главой
правительства: первый министр, лорд Ливерпуль, большой роли не играл. На
виконта Кэстльри валили ответственность и за внутренние дела Англии,
особенно за ее финансы. Враги говорили, что его экономическая политика
строится на эксплуатации низших классов. Он давно приучил себя к мысли, что
от врагов не дождаться ни фактической правды, ни справедливой оценки; все же
это его немного удивляло: сам он был совершенно справедлив к врагам, и не
его вина была в том, что они ничего в политике не понимали. Несправедлив был
и бросавшийся ему упрек в черствости в отношении бедных людей. Доходы и
жалование лорда Кэстльри составляли около сорока тысяч фунтов в год. Он
никогда из свого бюджета не выходил, отроду не имел никаких долгов и тоже
немного удивлялся, слыша, что у других людей есть долги, - не только у
каких-нибудь бездельников или мотов - это было бы неудивительно, - но и
людей вполне порядочных; отчего же они не приводят своего бюджета в порядок?
Из своих сорока тысяч фунтов он ежегодно уделял одну и ту же, немалую долю
на благотворительный дела, впрочем и тут не без легкого удивления: каким
образом могут быть люди, нуждающиеся в благотворительной помощи?
Отдельный запечатанный пакет исходил от ведомства разведочной службы.
Министр иностранных дел вскрыл его без большого интереса: по долгому опыту
знал, что сообщения этого ведомства вообще не заслуживают доверия и что
нельзя относиться к ним серьезно. Ему было известно, что на континенте,
напротив, с ужасом и восхищением приписывают этому британскому учреждению