"Марк Алданов. Истребитель" - читать интересную книгу автора

тем, что всем им наверное оставалось жить более двух месяцев. "Говорят, не
все ли равно: немного раньше, немно-го позже. А ради этой разницы между
"немного раньше" и "немного позже" делается три четверти того, что делается
в мире... Обо мне даже и объявления не будет. Марья Игнатьевна узнает дня
через четыре... От кого она может узнать?" - рассеянно думал Иван
Васильевич, глядя в сторону моря. Воронцовский дворец горел красным
пламенем.
"Господи, как хорошо! Во сне не выдумаешь этих садов, этих красок,
этого волшебства... Там то они голубчики будут решать нашу судьбу, мою
судьбу. Съехались освободители, ну, решайте, решайте... Впрочем, что-ж, они
и в самом деле освобождают... Но с выбором, с разбором", - подумал он
злобно. На него иногда находили припадки злобы и даже бешенства, как будто
нахо-дили без видимой причины, но входило сюда все: и его жизнь, казавшаяся
ему загубленной, и его заношенное белье, и отсутствие "Русских Ведомостей",
и то, что он повесил портрет Сталина, и то, что он принимал и угощал такого
человека, как Пистолет, и многое другое. В эти минуты он забывал о
достижениях советского строя, которые признавал и ценил не только в
разговорах с Марьей Игнатьевной, и с ненавистью думал об иностранцах,
особенно об иностранных правите-лях. "Все, все они лицемеры и обманщики".
"Жир терял, дурак, гаспадын таварищ!" - благодушно закричал с дороги старый
татарин и дружелюбно помахал ему рукой.

4

- У вашего сиятельства в сакле всегда немного пахнет прокисшим молоком.
Вот, что значит готовить у себя дома овечий сыр, - сказала Марья
Игнатьевна. - Я говорила и повторяю, что вам, с вашими запросами и
способностями, надо жить в Николаеве.
У нее и теперь был такой вид, как будто она сейчас сделает что-то очень
важное и приятное. Войдя в саклю, она критически осмотрела стол, чуть
поморщилась, потребовала полотенце и тотчас принялась за работу: перетерла
тарелки и чашки, отогнула ключем крышку жестянки с американскими консервами,
налила себе водки (Иван Васильевич утаил от Пистолета крошечную бутылку).
Ела она с аппетитом и всегда все хвалила, так что на нее было особенно
приятно стряпать.
- Я нынче пить не буду.
- Что так, ваше сиятельство! Или нездоровы?
- А что? Исхудал?
- Немного как будто похудели. И отлично, что вы не пьете. По моему, вы
в последнее время злоупотребляли. Ну так я выпью без вас... Отличная
водка, - говорила она, намазывая лепешку консервами. - Но прежде всего,
приятная новость. Вот в чем дело, ваше сиятельство. В Ялте скоро состоится
важная международная конференция. Для вас есть работа.
- По дипломатической части? - слабо пошутил он.
- Нет, по истреблению клопов. Во дворце Николая Романова в Ливадии. В
этом дворце, как вы знаете, долго был крестьянский санитарий и теперь нужна
дезинсекция. Приезжают люди из Москвы, но наши вас рекомендовали как
выдающегося местного спеца. Ваша помощь признана необходимой, это хорошо
оплачивается, а я догадываюсь, что вам деньжата пригодятся. Во дворце
остановится президент Рузвельт...