"Андрей Игнатьевич Алдан-Семенов. Семенов-Тян-Шанский ("Жизнь замечательных людей" #415) " - читать интересную книгу автора

Весть о вашем приезде летит по нашим степям, подобно беркуту, - черные усики
приподнялись запятыми над верхней губой. Адамсырт смотрел на Семенова
бархатными глубокими глазами, но в этом пристальном взгляде Петр Петрович
видел только вежливое гостеприимство.
После обмена приветствиями он объяснил, зачем приехал.
- Еще перед зарей мы будем на Аламане. Гостю незачем беспокоиться, за
гостя буду беспокоиться я.
В юрте, усевшись на кошму, Семенов с любопытством посматривал на
незнакомую обстановку. Самаркандские ковры цвели причудливыми узорами,
атласные подушки возвышались пирамидками по окружности юрты, между ними
стояли, в бронзовых и серебряных обручах, сундуки. Высокие кунганы с тонкими
горлышками и крутыми ручками толпились у входа, рыжими лунами казались
медные тазы. Юрта тонула в засасывающей тишине белых кошм, голубых подушек,
полосатых паласов, а в центре сидел Адамсырт, похожий на пестрого фазана.
Яркий халат, струясь, обтягивал его тело: из цветастого оперенья выглядывала
маленькая, круглая, черная, как вар, голова с умными глазами и короткими
ироническими усиками.
На низеньком столике было угощение: баурсаки, зажаренные в бараньем
сале, зеленоватая острокислая брынза, засахаренный миндаль, вяленая сладкая
дыня, соленые арбузы, крупный, янтарного цвета, кишмиш.
Семенов прихлебывал из пиалы кумыс, исподтишка приглядываясь к
Адамсырту. Султан учтиво осведомился о цели его путешествия. Он задавал
вопросы осторожные и вкрадчивые, а слушая ответы, откидывал голову и замирал
в полной неподвижности.
- Наши племена раздирают родовые распри, враги используют эти распри
против нас, - сказал султан. - Сарыбагиши - подданные кокандского хана -
захватывают земли и скот, уводят в плен богинцев. Сарыбагиши сильны, их
много, они выгоняют богинцев с родных земель. У богинцев осталась только
надежда на покровительство русского царя. Степные киргизы переходят в
русское подданство, чтобы спастись от полного уничтожения. Вот почему я и
перешел на сторону белого царя, - говорил Адамсырт, и нельзя было понять,
радуется он или же печалится своему русскому подданству.
- Я - ученый, и меня огорчают раздоры и междоусобные войны ваших
родственных между собою племен, - сказал Семенов. - Меня привлекает мирная
жизнь киргизов, их обычаи, песни, легенды. Меня интересует природа
Киргизской степи и Небесных гор - вот цель моего путешествия.
Адамсырт молчал, недоверчиво сузив глаза. При слабом огоньке оплывающей
свечи фазаньи краски его халата медленно гасли. Теперь он напоминал ворона
со степного кургана.
- Небесные горы можно увидеть с высоты Аламана лишь на раннем
рассвете, - зачеркнул Адамсырт своими словами слова Семенова.
Петр Петрович лежал на душной кошме и видел в отверстие юрты черный
круг неба с маленькими острыми звездами. За юртой раздавался гортанный напев
чабанов, стороживших стада Адамсырта. Унылая мелодия распарывала ночную
тишину, бесконечная и однообразная, как степь. Семенову думалось: печальная
мелодия эта стремится к звездам, но, обессиленная, обрывается в пустоте. И
снова приподнимается к звездам...
Небо, забрызганное пятнами зари, медленно зеленело, когда они достигли
вершины Аламана. Вид с Аламана был необыкновенно хорош и беспределен, но на
юго-востоке тучи закрывали Небесные горы. До них еще было двести верст, и