"Леонид Алехин. Ночной экспресс " - читать интересную книгу автора

шапках сдерживали их, поглаживая по мордам. Вид у них самих был тоже не
очень-то уверенный.
Конечно, если они и видели обычный грузовой состав или дрезину
железнодорожников,
то вид закованного в клепаный металл "Ермака" должен был привести их
как минимум в удивление. Коробки двух броневагонов щерились в обе стороны
рядами амбразур.
Круглые башенки на крышах грозили стволами "максимов". На случай
завалов паровоз оснастили еще и зубастым ковшом спереди.
Настоящая "шайтан-арба", что и говорить.
Инга спрыгнула на перрон и тут же бросилась к Эдуарду. В застегнутой
наглухо шинели он возвышался над своими монголами серой статуей.
Она осторожно взялась за лацканы, прижалась лбом к его лбу.
Единственный мужчина
в ее жизни, с которым она могла стать вот так, глаза в глаза. Он был ее
роста, и даже фигурами они были похожи, худые, тонкокостные, длинноногие.
Случалось, их принимали за родственников.
Хотя оба они были сиротами, детдомовцами. Детьми СМЕРЧа.
Эдуард обнял ее. Его щека непривычно колола щетиной.
- Полгода, - прошептал он.
- Полгода. Ты совсем похудел.
- Да, кормили не очень, - он улыбнулся озорно, но устало.
В его обветренное лицо въелась пыль бесчисленных переходов. Губы
потрескались.
Инга хотела прижаться к ним, ощутить их вкус. Но взгляды
красноармейской роты за спиной уже искололи ей затылок.
С усилием она отстранилась. Заглянула напоследок в глаза Эдуарда сквозь
стекла очков в тонкой металлической оправе.
Полгода. Слишком долго.
- Как в Питере?
- Сыро, - они улыбнулись друг-другу, только им понятному паролю.
Питер был их городом. Каменным кружевом, ведьминым хороводом пустых
дворов, лопнувшим колоколом неба. Он убивал их с медлительностью пытки. Инга
сходила с
ума от мигреней, Эдуард кашлял кровью. Но не отпускал, город-судьба,
город-проклятье.
На перроне красноармейцы под выкрики старшины построились в линию вдоль
вагонов, взяли винтовки на плечо. После долгих часов тряски в железной
коробке вагона даже строевая разминка была им в радость.
- Ты покажешь, ради чего бросал меня на полгода?
Эдуард остановился. Взгляд у него был виноватый.
- Я не могу. Ты же знаешь, Инга, допуск...
Внутренне торжествуя, она достала из кармана и протянула ему новенькую
красную книжицу. Внутри еще не выветрился запах свежей типографской краски.
Но какая разница, если в графе "Звание" у них теперь написано одно и то же.
Лицо Эдуарда стало задумчивым.
- Поздравляю с повышением, - сказал он.
Удостоверение СМЕРЧевца кружилось в его тонких пальцах, волшебным
образом перепрыгивая между костяшками.
У него были удивительные руки. Такие подошли бы врачу, музыканту или