"Дмитрий Алехин. В лабиринте из визитов" - читать интересную книгу автора

женский силуэт, исчезает из окна, совсем пропадает. Девочка же
остановилась, как-то пригнулась, рот широко раскрыт, глаза выпучены.
Чёрт! Да у неё же стрела торчит. Девочка не выдерживает, широко
раскидывает руки, замирает на секунду, жалобно, безнадёжно всхлипывает и
падает назад, в котлован. Поворачиваюсь - чёрная фигура идёт по белому
снегу, в руке поблескивает что-то остро. А мужик бежит, перезаряжает
обойму и бежит, поднимает пистолет, стреляет, стреляет, стреляет,
стреляет... Останавливается. Чёрная фигура уже не идёт, она вскинулась,
замерла при выстрелах, вспоролась большими дырами с неровными краями,
скорчившись валяется огромной кляксой на снегу. Балахон оседает, опадает
и проваливается внутрь, клякса размывается стаявшим снегом... Мужик
поворачивается и бежит к котловану, но на сцене новые действующие лица -
патруль Дозоров. Hеплохо они заметушились. Сейчас как порядок бросятся
наводить - только держись честной люд. Их дурацкие эмблемы, которые они
скромно стащили у какого-то восточного боевого искусства, сверкают даже
сюда. "Стой! Hе двигаться! Оружие отбросить, руки за голову!". Hе
повезло мужику. Сейчас он ка-а-ак попадётся в лапы тотальной
справедливости. Из таких неповреждённым так просто не выйдешь... Мужик
видно не из слабых - вместо указанных действий отпрыгивает и скрывается
в котловане. Ладно, пора и мне уходить - свидетели долго не живут. Делаю
шаг, второй, всё подёргивается мутной плёнкой. Тело засасывает в себя
поблёскивающий кокон и снова наступает тишина...


3

Уже выйдя из дома, захлопнув дверь и даже отойдя метров на 20, Ян
внезапно понял, что не знает, где он сейчас находится и в каком
направлении ему теперь двигаться. Проблема была пустячная, ерундовая, но
Яна и так одолевали плохие предчувствия и потому он вздохнул глубоко и
протяжно, а потом остановил проходящего мимо мужчину интеллигентной
наружности в очках и чёрной шляпе. Мужчина охотно отвечал, где они
сейчас находятся и даже попытался начертить носком сапога
приблизительную схему города. Улиц, правда, на этой схеме оказалось
катастрофически мало, и все они пока сводились к текущей, на которой они
стояли, выбрасывая в окружающую атмосферу белые облачка застывшего пара.
К концу второй минуты мужчина увлёкся да и Яну стало интересно как же
оказывается можно пробираться по знакомому вроде с далёкого смутного
детства городу. По здравом размышлении, они вместе решили, что главное в
пути это не его краткость, отточенная и завершённая, а удобство и
живописность окрестностей, проходя по которым, было бы определённо лучше
посматривать с улыбкой по сторонам, чем угрюмо созерцать белизну
свежевыпавшего снега. Отвергнув несколько уж совсем странных и
противоестественных вариантов, путь был выбран и они разошлись каждый по
своим делам, находясь в состоянии несколько приподнятом и даже,
возможно, немного радостном.
Морозец стоял крепкий, но было не зябко, а даже хорошо. Вспоминалась
Яна и сумрачная фигура Агента, а под ногами бежала дорога и в
перспективе появлялись издалека дом и с ним старая квартира.
Быстро взбежав по лестнице и достигнув третьего этажа, Ян на