"Николай Александров. Севастопольский бронепоезд" - читать интересную книгу автора

Прогремел под колесами поезда Камышловский мост. Девушки в купе все еще
возбужденно делятся впечатлениями, а мне хочется, чтобы и они знали, как
двадцать четыре года назад здесь гремели бои за то, чтобы они могли родиться
на свет и спокойно жить, мечтать, радоваться.
И видится мне: холмы ощетинились фашистскими орудиями, в Бельбекской
долине окопались морские пехотинцы, а наш бронепоезд мчится, громыхает по
рельсам, сея смерть и панику в стане врагов. И сам я уже будто не в
комфортабельном уютном вагоне, а в бронированном каземате за пулеметом, и не
студенты в нарядных платьях и костюмах вокруг меня, а мои боевые друзья, из
которых многих и многих давно нет в живых...
Стучат колеса. Я встаю и тихонько выхожу, чтобы не смущать веселых
девушек. В соседнем купе - армейский капитан. Он то и дело поднимается с
места и жадно вглядывается в окрестности, в мелькающие за окном холмы,
виноградники, сады. Он уже не молод, а волнения скрыть не умеет.
- Вы впервые в Севастополь? - спрашиваю я.
- Да, - отвечает он. - Скажите, это и есть Бельбекская долина?
- Вас что-нибудь связывает с этими местами?
- Да, - он понизил голос. - Здесь воевал мой отец.
- Он погиб?
Капитан молча кивнул головой.
Почему-то всегда в подобных случаях испытываешь какую-то неловкость,
ищешь и не находишь подходящих слов. Впрочем, они, кажется, и не нужны моему
собеседнику, потому что весь он в эти минуты где-то далеко-далеко, словно в
другом времени.
И все же я спрашиваю негромко:
- Он был моряк?
И вдруг вместе с этим вопросом я замечаю в его лице, во взгляде темных
глаз под густыми бровями что-то неуловимо знакомое.
- Сухопутный моряк, - уточнил капитан. - Если можно так сказать,
железнодорожный... Он был на бронепоезде...
Как искра мелькнула догадка, и, еле сдерживая волнение, я спросил:
- Вы сын комиссара Порозова?...
И сразу же взметнулись удивленно мохнатые брови:
- Вы знали моего отца?
- Да, Леня... Простите, Леонид Петрович, - поправился я. - На
бронепоезде "Железняков" мы провоевали с вашим отцом с первого до последнего
дня... Вот здесь, в этих самых местах, совершал рейды наш сухопутный
броненосец.
В соседнем купе умолкли голоса и смех молодежи. Я услышал за спиной
сдержанный шепот, оглянулся. Молча, с серьезными лицами стояли юноши и
девушки, вслушиваясь в необычную беседу капитана и мичмана. [8]
Шум поезда вдруг резко усилился, яркий дневной свет за окнами сменился
темнотой, в вагоне тускло вспыхнули электрические лампочки.
Поезд на полном ходу ворвался в Троицкий железнодорожный тоннель.
Теперь уже я весь был во власти воспоминаний.
- Этот тоннель был последним убежищем нашего бронепоезда.
- Здесь погиб мой отец? - тихо спросил капитан
- Да, - ответил я. - До последнего дыхания он оставался настоящим
большевиком - сильным, смелым, несгибаемым...
И я стал рассказывать.