"Исабель Альенде. Любовь и Тьма" - читать интересную книгу автора

воспитывавшимся в семье Ранкилео. До Хасинто в семье появилось двое
заблудившихся сирот - однажды они постучались в их дверь. С годами о родстве
забыли и остались только привычка и любовь.
Как и каждое утро, когда заря разгоралась за грядой гор, Дигна
приготовила мате[5] с травой для мужа и придвинула его стул ближе к двери,
где свежего воздуха было больше. Плеснув кипятком на куски сахара, она
разложила их по жестяным кружкам, чтобы приготовить для старших сыновей
мятный отвар. Намочив оставшийся со вчера хлеб, она положила его на угли,
затем процедила молоко для детей и помешала на закопченной дочерна
сковородке месиво из яиц и лука.
Хотя с того дня, когда в больнице Лос-Рискоса родилась Еванхелина,
прошло пятнадцать лет, Дигна помнила все, словно это случилось совсем
недавно. Поскольку рожала она много раз, эти роды у нее были быстрые, и, как
всегда, она приподнялась на локтях, чтобы увидеть, как из ее чрева
появляется младенец, и чтобы определить его сходство с другими ее детьми:
жесткие и темные волосы - это отцовское, а белая кожа - предмет ее
гордости - это ее. Поэтому, когда к ней поднесли спеленатого ребенка, она,
заметив светлый пушок, покрывавший его почти лысую голову, догадалась - и в
этом не было никакого сомнения, - что младенец не ее. Первым побуждением
Дигны было отказаться от него и заявить протест, но медсестра торопилась, не
стала слушать ее, сунула ей в руки сверток и ушла. Девочка принялась
плакать, и Дигна старым, как мир, движением расстегнула кофту и дала ей
грудь, не преминув, однако, поделиться с соседками по палате, что, видимо,
случилась ошибка: это не ее дочь. Покормив девочку, она с усилием встала и
пошла объясняться с дежурной по этажу. Однако та сказала, что ошибается
именно она; в больнице ничего подобного не случалось никогда, а то, что
роженица хочет вот так взять и поменять ребенка, ни в какие ворота не лезет.
Добавив, что, без сомнения, у нее не в порядке нервы, акушерка без лишних
объяснений сделала ей в руку какой-то укол. И отослала назад в постель.
Несколько часов спустя Дигну разбудил скандал, учиненный другой роженицей в
дальнем конце палаты.
- Мне подменили девочку! - кричала она.
Обеспокоенные скандалом, появились медсестры, врачи и даже главный врач
больницы. Воспользовавшись случаем, Дигна как можно деликатнее, не желая
никого обидеть, заявила о своем сомнении. Она объяснила, что родила
черноволосую девочку, а ей принесли другую - светловолосую, совсем не
похожую на ее детей. Что подумает, увидев ее, муж?
Главный врач возмутился: бесцеремонные невежды, вместо благодарности за
то, что их обслуживают, они устраивают скандалы. Обе женщины предпочли
замолчать и подождать более подходящего случая. Раскаявшись в том, что легла
в больницу, Дигна обвинила в случившемся себя. До этого всех детей она
рожала дома с помощью матушки Энкарнасьон; та следила за ходом беременности
с первых месяцев и приходила к роженице накануне родов, не отходя от нее,
пока родившая женщина не была в состоянии сама заняться домашними делами.
Матушка приносила травы для ускорения родов, освященные епископом ножницы,
чистые прокипяченные повязки, заживляющие компрессы, мази для сосков, отсосы
и расширители, шелк для зашивания и неоспоримую мудрость. Готовясь принять
новорожденного, она, болтая без умолку, развлекала беременную местными
сплетнями и разными придуманными историями, чтобы скорее шло время и чтобы
уменьшить ее страдания. Уже более двадцати лет эта маленькая ловкая женщина,