"Виктор Алещенко. "Футарк*, или 25 шагов к преображению..." - читать интересную книгу автора

Тишина.
Спать что ли завалился?
Тут меня поразил запах, которым тянуло из комнаты... Мне не стоило долго
принюхиваться, чтобы понять - пахло каннабисом. И это в моём-то доме!
- Мать... - и еще несколько матерных слов и фраз повисли в воздухе, пока
я, спотыкаясь, сдирал с ног туфли.
- Маленький выродок, ты что тут устроил?
Я так разозлился, что был готов его убить. Но когда вошел в комнату и
увидел его, то, честно говоря, испугался...
Коэн сидел в кресле, не двигаясь, и смотрел открытыми глазами куда-то в
пустоту. Первой мыслью, так меня испугавшей, было предположение что он
мёртв... Хотя... От каннабиса не умирают.
Я подошёл к нему, присел на корточки и взял его руку. Она была тёплой,
пульс бился ровно, но жутко медленно. Да и грудь, тоже очень редко, но
поднималась в дыхании.
Я окинул взглядом стол, рядом с которым он сидел, и увидел в пепельнице
пять (мой бог, целых пять!) окурков, явно не с табаком.
Он не отвечал ни на какие слова, и находился в полной прострации...
Его серые глаза стали черными - я даже сначала не понял в чём дело, а
потом разглядел, подняв его лицо к свету, что его зрачки настолько
расширены, что нет даже и намёка на серую радужку.
Это были чрезвычайно пугающие и одновременно жутко притягивающие глаза.
Как два пятна абсолютно прозрачной темноты.
Я тупо продолжал разглядывать его лицо, но оно оставалось столь же
бесстрастным - единственным признаком реакции на окружающее было то, что
его пальцы, доселе бездвижные, слегка дрогнули.
Я уселся перед ним на пол... Что делать? Получив такую дозу наркотика, он
мог отъехать прямо здесь, на моих глазах... Или начались бы судороги...Я
закрыл ладонями свои глаза и застыл в таком же ступоре, как и мальчишка в
кресле.
А в голове кружилось слишком много вопросов - от обыденного "что делать?"
до саркастически дурацкого "кто виноват?".
Что-то было в водовороте этих мыслей, что-то ценное и необычное, но мне
понадобилось несколько минут, чтобы выудить эту мысль на поверхность.
Я поднялся с пола, пошёл в другую комнату. И ещё немного времени потратил,
топчась в нерешительности перед шкафом, на котором, накрытая моей
рубашкой, лежала эта штуковина.
Но когда вспомнил пустые глаза Коэна, я плюнул на свой страх, сдёрнул
рубашку и взял Рунный посох в руку.
Хм, на что это я надеюсь?
Обыкновенный кусок деревяшки, правда неизвестно откуда взявшийся, но что я
ожидаю от него?
- А я сошел с ума, а я сошел с ума... Какая досада... Как не вовремя.
Странно... Вроде он деревянный, а на вес как из текстолита... Голову
проломить можно.
Подождите... Так ведь он действительно был лёгким... Ведь я до сих пор
помню своё удивление, тому как такая лёгкая вещица могла расколоть
толстенное зеркало...
Хм... Что-то часто в последнее время я хмыкаю...
Впрочем, а что же делать дальше?