"Виктор Алещенко. "Футарк*, или 25 шагов к преображению..." - читать интересную книгу автора

путешествие по городу.
- Блин, я бы всё же быстрее пешком домой добрался, нежели ты меня довезёшь
на своей колымаге.
Она усмехается.
И как раз после этого на нас, вернее на меня, обрушивается сразу несколько
событий.
Вспоминая потом всё случившееся, до сих пор удивляюсь скорости моей
мысли...
Мы выезжаем на перекрёсток. За одно мгновение, или за несколько секунд, я
успеваю слишком много...
Успеваю понять, что машина, едущая по поперечной улице, держит слишком
большую скорость.
Успеваю понять, что она сейчас со всего размаха въедет в мою дверцу...
Когда она это делает, я успеваю увидеть, что мы теперь едем прямо в
дерево, и понять, что я почему-то не пристегнулся ремнём.
Успеваю... Как в замедленных съёмках...
Понять и услышать, как женщина, сидящая за рулём, кричит "Ой!", и, если бы
она, дура, не крикнула это своё "Ой!", она бы успела нажать на тормоз...
Вспоминаю, что зарекался ездить с женщинами в виде водителей...
Понимаю, что уже даже не успею дёрнуть ручной тормоз... Да, наверное, и не
поможет.
С тихим спокойствием смотрю на неотвратимо приближающееся дерево...
В последний момент зажмуриваюсь...
Бабах!!!
"Вижу" искры, летящие из глаз, потому что со всего размаху врезаюсь
головой в лобовое стекло.
Какая-то пауза, в течение которой я, вспоминая разбитое зеркало, понимаю,
что приметы на свете есть, и они иногда сбываются...
Не открывая глаз, которые кажутся мне запорошенными песком, на ощупь,
открываю искорёженную дверь (которую потом так и не смогли закрыть, долго
удивляясь, как это я её открыл без посторонней помощи), и, вываливаясь на
землю в абсолютном молчании, позволяю себе долгожданную слабость -
потерять сознание...
...
Голова кружится...
Вот это я стукнулся!
- Вы в порядке?
Молча стараюсь открыть глаза, но... что-то мешает...
- Ой!.. - тихонько взвываю от нестерпимой рези...
Домой добираюсь значительно позже, чем рассчитывал, потому как после
встречи с деревом оказываюсь на операционном столе, где мне вытаскивают из
глаз добрую пригоршню осколков лобового стекла этой треклятой машины, и,
вдобавок, накладывают пару десятков швов...
Нельзя сказать, что счастливый, но, довольный тем, что наконец добрался до
дома, борясь с накатывающей волнами тошнотой, ухитряюсь раздеться, и, уже
проваливаясь в странный сон, похожий на волчок, вспоминаю, чем началось
сегодняшнее утро... Я не хочу подниматься и включать свет чтобы убедиться
- лежит ли Рунный посох на том же месте, где я оставил его утром. Да и
глазам всё ещё чертовски больно...
То ли не придя окончательно в себя после наркоза, то ли воспользовавшись