"Наталья Александрова. Любовница тени [D]" - читать интересную книгу автора

Он расстроился, но виду не подал.
- А я уже машину на стоянку поставил, думал, посидим, чаю попьем.
Вот еще, чаем я его буду поить, пусть его жена поит и кормит!
- Извини, у меня и к чаю ничего нет, стоически держалась я.
- А это ничего, я тут принес, - он протянул мне пакет.
Я заглянула: сыр, ветчина, даже батон и торт шоколадно-вафельный, мой
любимый, кокосовый. Ну надо же! Пахло очень вкусно, есть хотелось зверски.
И я проявила слабость - согласилась на чай.
- Ну ладно, ставь чайник, я сейчас. Я взяла пузырек перекиси
водорода, вату, бинт и удалилась в ванную. Когда я заставила себя
взглянуть на свое колено, мне стало плохо. Колготки буквально заскорузли
от грязи и крови, все это засохло, стянулось и вид имело ужасный. Я вылила
на вату перекиси, стала промокать, но там нужен был не аптечный пузырек, а
цистерна. Терпение никогда не входило в число моих добродетелей, я дернула
за колготки и, не удержавшись, застонала. Тут же раздался стук в дверь, и
Борькин обеспокоенный голос спросил:
- Милка, ты там жива? Что случилось? Открой!
Пришлось открыть. Борька посмотрел на мою коленку и выволок меня на
кухню, где было больше света.
- И ты с этим сидела весь день? Что там у вас, аптечки нет?
Если бы он знал, что я с этим не сидела, а шлялась по холоду и грязи,
по чужим дворам и подъездам, что бы он, интересно, тогда сказал? Борис
усадил меня на стул посредине кухни, разорвал старое полотенце на
салфетки, налил в тазик теплой воды и положил мокрую салфетку мне на
колено.
- Вот держи, долго надо сидеть, чтобы отмокло. Слушай, тебе же укол
надо делать против столбняка.
- Да отстань ты! Укол еще я буду делать, йодом помажь, и все.
- Как тебя угораздило-то?
- Ну, бежала за троллейбусом и упала. Он был такой заботливый, прямо
курица-наседка. Меняя салфетку, Борька опустился передо мной на колени,
так ему было удобнее.
- Ну вот видишь, Сейчас отойдет и грязи станет меньше.
Халат мешал, тогда он расстегнул нижнюю пуговицу. Мне совершенно не
хотелось сидеть перед ним в таком виде, я сделала попытку встать, но он
прямо закричал на меня:
- Не дури, сиди на месте, ты что, не понимаешь, инфекция попадет,
будет заражение!
Я подчинилась. Он еще долго возился, промывал перекисью, потом нашел
в холодильнике синтомициновую мазь, туго забинтовал мою многострадальную
коленку и, наконец, отпустил меня с миром. Потом мы пили чай. Мне стало
лучше, и я наконец обрела способность соображать.
В голове, как на пленке, замелькали кадры пережитого дня. Страшно
жалко стало себя, вспомнила Витьку, Леру, потерянные деньги.
Я вспомнила о перчатке, которая точно валялась там, под тумбочкой,
когда я была в Лериной квартире в первый раз. Если допустить, что это была
Лерина перчатка, а я в этом почти уверена, то, значит, Лера все-таки
побывала в своей квартире, а потом куда-то делась. Во всяком случае, муж
ее видел и должен знать, где она. К телефону он не подходит. А если сейчас
поехать туда, поговорить с ним спокойно, рассказать про деньги,