"Наталья Александрова. Рагу из любимого дядюшки " - читать интересную книгу автора - Скажите, а больше бабушка ничего мне не передавала? Никакого письма
или сообщения? - Да, действительно... - Евгений Стратилатович смущенно потер переносицу, как будто стимулируя этим жестом свою память. - Она оставляла письмо, но вы видите, что у нас творится... - Евгений Стратилатович, - подала голос секретарша Настя, - вы случайно не это письмо ищете? Она протянула шефу конверт. Старичок схватил его маленькой ручкой и уставился на него, прищурившись и отодвинув подальше от глаз, как это делают все дальнозоркие люди. - Да, это оно, - кивнул он наконец, - она просила передать его вам после ее смерти... Я взяла конверт из маленькой, детской ручки юриста. Он был самый обыкновенный, уже пожелтевший. На нем было напечатано изображение птицы и надпись по кругу: "Птицы Владимирской области. Иволга". Рядом крупным, неровным почерком было написано: "Моей правнучке Софье Голубевой". - Письмо вскрыто, - сообщила я Евгению Стратилатовичу. Он печально кивнул: - Ну да, ну да! Вы же видите - кто-то влез в мою контору! Вскрыты почти все документы, все письма и папки... это ужасно, просто ужасно! Однако, хотя конверт был вскрыт, в нем лежал листок разлинованной бумаги, наверняка вырванный из обычной ученической тетрадки, исписанный тем же крупным неровным почерком. "Прости меня, девочка, за то, что не виделась с тобой прежде. Так сложилась моя судьба. Может быть, после смерти я помогу тебе больше, чем Прохоровны. Ничему не удивляйся. Иван Францевич поможет тебе разобраться с ними". Прочитав про себя это странное послание, я удивленно взглянула на нотариуса: - Кто такая Аксинья Прохоровна? Кто такой Иван Францевич? Я совершенно ничего не понимаю! - Кто такая Аксинья Прохоровна - не знаю, - ответил старичок, - но уверяю вас, Софья Алексеевна была в твердой памяти, когда писала это. А вот Ивана Францевича я очень хорошо знаю... Он достал из кармана растрепанную записную книжку в потертом кожаном переплете, с торчащими во все стороны и выпадающими листками. - Память последнее время подводит, - пожаловался нотариус, - приходится все записывать. В молодости, помню, мог удержать в голове несколько сот фамилий и телефонных номеров, а теперь без записной книжки как без рук. Хорошо, что не оставил ее в конторе, если бы грабитель ее унес, не представляю, как бы я дальше жил. Я хотела ему сказать, что хотя моложе его раза в четыре, но тоже не могу запомнить даже несколько телефонных номеров и все записываю в книжку, но Евгений Стратилатович уже нашел нужную страницу и произнес: - Записывайте, Сонечка. Мюллер Иван Францевич... - Далее он продиктовал мне номер телефона и адрес, а затем пояснил: - Иван Францевич дружил с вашей бабушкой. По крайней мере, они давно знакомы. Он очень уважаемый человек, крупный ювелир, хотя еще довольно молод, ему чуть больше семидесяти... "Совсем мальчик!" - хотела сказать я с сарказмом, но вовремя |
|
|