"Наталья Александрова. Рагу из любимого дядюшки " - читать интересную книгу автора

не понимает меня, живет чуждыми мне ценностями! Грустно оказаться в моем
возрасте столь одиноким!
Впрочем, стыдно проявлять такую старческую слабость и уныние. Жизнь моя
прошла неплохо и была, пожалуй, счастливой.
Одно плохо: Россия слишком далеко, и я не надеюсь больше увидеть Тебя,
дорогая кузина.
Все больше думаю я о прошлом, о прежних годах, о нашем детстве. Помнишь
ли ты, как августовским вечером мы сидели на ступенях беседки и разглядывали
загорающиеся звезды? Орион, Сириус, Кассиопея, Большая Медведица, Млечный
Путь... Здесь, в Аризоне, и звезды не такие. Хотя, должно быть, это я не
такой - старый и усталый, переживший своих ровесников, переживший свое
время. Одно осталось мне - воспоминания...
Твой кузен Иван".

Я положила письмо обратно в конверт.
Значит, алмазы действительно существовали! Прабабка чудом смогла
сохранить их, сберечь... Но тогда где же они? Куда делись после ее смерти?
Неужели они находились здесь, в этом нищенском доме, и их нашел тот, кто
перевернул все вверх дном в день ее смерти?
Нет, этого не может быть! Если бы тот, кто орудовал в бабушкином доме,
нашел алмазы, он бы затих и исчез с моего пути, получив все, что хотел. Но
после этого был еще погром в конторе нотариуса Кулешова, а затем - на
кладбище... Должно быть, тот, кто шел по следам алмазов, искал у нотариуса
бабушкино письмо, искал - и нашел, и осквернил могилу...
Тут я вспомнила, что не прочла еще третье из найденных мною писем.
Я достала лист из конверта.
Почерк был другой, совершенно незнакомый, ровный и аккуратный.

"Уважаемая мс. Голубева!
С прискорбием должна сообщить Вам о кончине Вашего родственника мистера
Джона-Голдбифа. Он тихо скончался в минувшую пятницу в собственном доме в
Финиксе. Ваш адрес я нашла, разбирая его бумаги, и вспомнила, что мистер
Голдбиф часто вспоминал о Вас. К сожалению, последние годы он был частично
парализован, что лишало его возможности самостоятельно писать письма,
прибегать же для этого к чьей-либо помощи он, должно быть, считал
унизительным. Мистер Голдбиф был очень добрым и сердечным джентльменом, и
мне будет его очень не хватать.
Немного о себе. Я присматривала за вашим родственником последние годы.
Он выбрал меня с тем, чтобы слышать русскую речь: я русская, приехала восемь
лет назад из Киева. Впрочем, вряд ли это Вам интересно. Бумаги и вещи Вашего
родственника я передам его сыну Эндрью, хотя, надо признаться, при жизни их
отношения были далеко не идеальны, и он даже не считал нужным навещать отца
в годы его болезни.
Извините, вряд ли это Вам интересно. С уважением, Анна Синицына.
Финикс, Аризона".

Я аккуратно вложила письмо в конверт и откинулась на стуле, разминая
затекшую шею. Вот оно, значит, как... Значит, эти проклятые алмазы все это
время были у бабушки. Как ей удалось сохранить их в течение долгого времени?
Вопрос остается открытым. Но так или иначе, они были, были до последнего