"Анатолий Алексин. Добрый гений " - читать интересную книгу автора

Попав в терапевтическое отделение, я вспомнила, как совсем молодой
лежала в отделении с более пугающим названием - в онкологическом. Меня туда
направили, как выяснилось, по ошибке, без должного основания, а некоторых,
увы, с основанием. Вспомнила Иришку и Маришку, которые так ждали звонков,
изготовившись на краю своих неприглядных больничных коек мчаться навстречу
тому, что казалось им зовом любви. Но зов постепенно увядал как бы в тон
увяданию их здоровья. Я прожила уже почти в три раза больше...
Почему и в тетради я начала свои записи с тех далеких времен? Не знаю.
Ведь это было еще до рождения сына. Некоторые люди старшего поколения делят
жизнь на "до войны" и "после войны". А я делила на "до рождения сына" и
"после его рождения".
Да, начала я издалека. И дошла до поры сегодняшней. Много исписала
страниц... Ведь пролежала я столько, сколько продолжались гастроли: полтора
месяца.
Инсулин, уколы... Без этого я не могла. Остальное лечение неизлечимой
болезни мне казалось напрасным. Кроме телеграмм, о которых и сестры мне
сообщали так, будто обнаруживали средство исцеления:
- Беспалова, вам опять!...
Валерий еще в детском саду направо и налево все раздавал. Он сберег
этот размах, который Лидуся называла купеческим. Учитывать стоимость каждого
телеграфного слова он не желал. Телеграммы были похожи на письма --
кратчайшие слова, именуемые "союзами", он сохранял: зачем уничтожать или
разрывать союзы? Без их помощи в жизни в телеграммах иногда не поймешь, что
к чему.
Сын обычно, как говорила Лидуся, "был скромен до безобразия". В
телеграммах он этого безобразия не допускал... Судя по ним, гастроли
проходили блистательно. Я могла допустить, что, оберегая меня от потрясений,
Валерий преувеличивал. Но преувеличивать можно лишь то, что в основе
существует реально.
Когда же я увидела Лидусю, вернувшуюся с гастролей, то поняла: слово
"блистательно" не являлось гиперболой. Лидуся сама блистала - и ей можно
было говорить только то, что было похоже на аплодисменты.


Атмосфера встреч на вокзале, изысканная услужливость администратора по
прозвищу "Что? Где? Когда?", отработанная вежливость гостиничных дежурных по
этажу и, наконец, благожелательность и даже восторженность зрительных залов
-- такая атмосфера не могла постоянно обитать дома. И Лидусю потянуло в
следующие гастроли.
Потянуло, но ехать она не спешила...
- Гастроли бывают разные, как и гостиницы, в которых останавливаются
гастролеры, - объясняла она Валерию, который вообще предпочитал жить дома,
а не в гостинице, петь в родном городе и за течением моей болезни наблюдать
не издали, а вблизи. - Надо, чтобы предстоящая поездка была еще счастливее
предыдущей. А счастье как завоевывают?
- Личное или творческое? - спросил Валерий.
- Они взаимозависимы, - уверенно заявила Лидуся. - Счастья же в
искусстве добиваются только подвижники.
А я воскликнула:
- Впитывай, впитывай!...