"Анатолий Алексин. Страницы воспоминаний " - читать интересную книгу автора

бессмертного Льва Толстого, говорил, что, по его мнению, Толстой и не мог
полюбить или даже "признать" Шекспира, ибо некоторые явные "условности"
шекспировских трагедий (к примеру, почти непременная гибель главных героев в
финале) были чужды великому реалисту. Но, настаивал Самуил Яковлевич, каждая
шекспировская трагедия, гениально преодолевая все условности, становилась
как бы символом, олицетворением самых значительных и вечных - в
реальности! - людских чувств, достоинств или пороков: "Ромео и Джульетта" -
любви и беспричинной вражды, "Отелло" - бессилия доверчивости и честности
перед изощренностью злобы и клеветы, "Макбет" - коварства... Я и сам так
воспринимал шекспировскую драматургию. Но есть арифметика, а есть высшая
математика. Убеждения Маршака были аргументированы тончайшими
психологическими и глубинными философскими раздумьями, воплощенными в
блистательном писательском слове...

А сейчас о печальном... Когда прихожу на Ново-Девичье и на
Ново-Кунцевское кладбище, где похоронены очень многие известные и даже
знаменитые люди, то почти сразу по могилам определяю: кто из захороненных
знаменитостей (речь преимущественно идет о мужчинах) прожил свои годы с
женой любящей, кто вырастил детей заботливых, добрых, а кому, к несчастью,
не повезло. В самом деле, случается, захоронение выдающегося писателя (или
композитора, или художника, или скульптора) заросло травою, а то и
бурьяном - и о человеке напоминают только инициалы и фамилия, дежурно,
черной краской, воспроизведенные на жестяной табличке. А где-нибудь
поблизости, к примеру, литератору, оставившему нам книги весьма средних
художественных качеств, воздвигнут впечатляющий памятник и на нем - более
чем впечатляющие эпитеты. Но странно: эти преувеличения не вызывают во мне
протеста... А за спиной слышится: "Как же я не прочитал его книгу?", "Как же
это я пропустила такой талант?". Меня и эти восклицания не раздражают.
Напротив, приятно думать, что человека любила, искренне ценила и даже
неуемно переоценивала его семья. Тем более я радуюсь, когда создателю
замечательных произведений родными и близкими воздано по его высоким
заслугам.
Поэт написал, что "мало иметь писателю хорошую жену - надо иметь
писателю хорошую вдову...". Хочется добавить: мало иметь писателю милых,
улыбчивых знакомых - надо иметь писателю верных, надежных друзей.
Мне доводилось рассказывать о том, что с выдающимся поэтом советской и
постсоветской поры, бесстрашным фронтовиком и гражданином Юрием Левитанским
меня сблизил литературовед и журналист Леонид Гомберг.
После трагичного и героического ухода из жизни поэта Леонид Гомберг
издал посвященную ему книгу, которая при всей внешней скромности являет
собою достойнейший памятник таланту писателя, отваге борца, бескорыстию и
непримиримой порядочности гражданина, Человека с буквы заглавной.
Леонид Гомберг исполнил долг верного друга, единомышленника. Не только
сам исполнил, но и призвал к исполнению той миссии других поклонников и
единомышленников поэта. Открыл книгу предисловием, исполненным искренности и
честности, незабвенный Лев Разгон. Благодарю Леонида за то, что и мне он
предоставил возможность произнести на страницах той книги слова
признательности, преклонения...
Пишу об этом в главе "О "благородных фанатиках" потому, что и Леонид
Гомберг до фанатичности предан творцам, кои заслуживают преданности. Увы,