"Андрей Аливердиев. Проходящие сквозь." - читать интересную книгу автора

гуманно. Меня даже не стали бить, что было бы логично, а лишь связали, и
препроводили в темницу. Принесли даже ужин. Я долго сомневался, кушать его
или нет. Ведь я был в другом мире, где физическое строение органических
молекул могло войти в конфликт с моим собственным строением. (Извиняюсь за
сию наукообразную речь, но едва ли мне удалось сказать это по иному,
сохранив адекватность действительности.)
Так я межевался несколько минут, пока не вспомнил, что в этом мире я
уже кушал ...

***

То, что задумали мои новые друзья, я узнал на следующее утро, когда,
был разбужен грубым пинком, и препровожден на центральную площадь города,
на которой уже возвышался костер. Вы правильно поняли, он был сооружен для
меня.
Я бешено попытался вспомнить заклинания, с помощью которых я открыл
этот портал, и, как это не странно, мне это удалось. И когда первые языки
огня коснулись моего тела, я сумел произнести нужные слова, запустившие
что-то в этом чудовищном механизме многомерного бытия, так что, вырвавшись
из сковывающих меня цепей, я полетел по красному пульсирующему туннелю,
несущему меня в полную неизвестность.

***

Мне могут задать вопрос:
"Чему учит эта повесть, наполненная всеми этими ужасами и мерзостями?"
Отвечу. Я не ставил такой цели, учить чему-то, а просто рассказывал свою
историю. Может быть, кто-то на моем месте поступил бы и лучше. Что ж, я -
далеко не идеален. Но не спешите с поспешными выводами. Ибо сказано в
Писании: "Не судите, да не судимы будете". И просто подумайте, как это
легко, сидя на мягком диване сыпать обвинения. И совсем другое, самому
оказаться на грани выживания. А мир, что лежит по ту сторону, когда
пробьет его час, не будет вас спрашивать, хотите ли вы его принять, или
нет.

***

Наконец туннель закончился.
Это была еще не твердая земля, но уже не та Преисподняя, из которой мне
только что удалось вырваться. Я узнал это место, несмотря на то, что оно
было донельзя искажено в этом субпространстве. Я вновь был почти в родном
городе. Лимбо. Этим словом все было сказано.
Совсем неподалеку должен был быть выход.
И шел я к нему один. Настало время вспомнить все и оценить.
Теперь я знал, что в действительности значило выйти из себя и пройти
сквозь. Теперь окружающий мир стал и моей частью. Он уже не был таким
прохладным.
Но я долго не мог отойти от содеянного.
Сцена пожирания себеподобных так и стояла перед внутренним взором, но я
выдержал и это. Для самого себя у меня была клевая отмазка: я действовал,