"Андрей Аливердиев. Проходящие сквозь." - читать интересную книгу автора

и вышло.
Попытавшись совершить один из обрядов открытия прохода, я сотворил
такое, о чем даже сейчас страшно вспомнить.
Мое сознание как бы перетекло из головы в область сердца, и я
почувствовал, что задыхаюсь в тесной клетке внутри себя. Эта клетка
сжимала меня, причиняя нестерпимую боль. И собственными руками я разорвал
кожу на своей груди, после чего, пробив ребра, сумел высунуть оттуда свою
новую голову, а затем и вылез весь. Это трудно, даже невозможно описать
словами, и никому не пожелаю пройти через это.
Наконец я освободился. Но боль не ушла.
Я был похож на демона с картин жены Хармса. Я дотронулся рукой до
головы. На ней были маленькие рожки.
И голод, этот адский голод, он взывал к своему утолению. Но передо мною
простиралась бескрайняя пустыня.
Инстинктивно я хватал воздух перед собой, чувствуя, что это может
чем-то помочь мне. И действительно, пространство передо мною заколыхалось,
раскрывая, выражаясь фэнтезийно-компьютерным языком, портал в другой мир.
Я не знал какой это мир, но я хотел есть, и не колеблясь двинулся сквозь
него.

***

Это было не наше измерение, хотя попади я в него ночью, но наверняка бы
решил бы, что просто оказался в каком-то центрально-европейском старом
городе, с его черепичными крышами, и похожими на декорации домиками. Но
цветовая гамма, с особенно бросавшимся в глаза оранжевым небом не
оставляло на сей счет никаких сомнений.
Какие-то существа, очень похожие на людей, мирно беседовали возле
одного из этих домиков. Увидев меня, они пришли в ужас. И было отчего. Я
уже говорил о мучившем меня голоде.
Я не буду рассказывать, как это было.
Видит Бог, я этого не хотел. Но... Я был очень голоден.

***

По мене утоления голода я вновь оброс недостающей плотью и снова стал
человеком. Я провел рукой по голове. Рожки тоже исчезли.
И вот я стоял в один человек, весь в крови, в чужом мире, в чужой
комнате, по которой было разбросано то, что осталось от ее хозяев. Я
осмотрелся. Положение было, хуже не придумаешь. Я не знал обычаев этого
мира, но едва ли кушать его обитателей там поощрялось. Отсюда явно надо
было линять. И, естественно, не в костюме Адама, в коем я, опять-таки,
естественно, сейчас пребывал. Даже Рукопись осталась там а Аду.
Я быстро осмотрелся. Как мог, стер с себя кровь, и быстро вывернув
шкафы нашел несколько подходящих для себя вещей. Хуже было с обувью. Их
размеры были безнадежно малы, и мне пришлось ограничиться тапочками.
Когда я вышел из дому, к дому бежала толпа вооруженных чем попало
людей. Они окружали меня со всех сторон.
Ситуация была, выражаясь шахматистской терминологией, матовая.
Но к их чести надо сказать, что обошлись они со мной на редкость