"Юрий Алкин. Когда мы были детьми" - читать интересную книгу автора

Юрий Алкин


Когда мы были детьми


Толпы гудят на разные голоса. Одни угрожающе ворчат, источая недоверие
и опасность, словно огромный сторожевой пес. Такие толпы ждут лишь предлога
для того, чтобы, оборвав бесполезное рычание, бросится вперед - рвать, мять
и крушить. Другие гудят праздно и беспечно. Их беззаботный трубный голос
сплетается из тысяч голосов, осведомляющихся о том, как прошли выходные,
предлагающих еду и питье, флиртующих, интересующихся планами и обсуждающих
знакомых. Третьи вообще не гудят - они откликаются на призывы. Дружно,
мощно, разевая рты только по команде и исторгая один многоголосый, но единый
крик одобрения и безоговорочной поддержки.
Толпа, собравшаяся на Севильской площади, гудела с любопытством и
нетерпением. Вначале все глаза были направлены в центр площади - туда, где
окруженный цепью неподвижных крепких фигур, возвышался деревянный столб. Но
час спустя жадное внимание ослабло. Толпа была недовольна.
- Никак случилось что.
- Да что там могло случиться - время еще не пришло.
- Святые отцы знают что делают. Раз не начинают - значит надо.
- Неуж, помер?
- Не-е... вчера жив еще был.
- Припекать-то начало. А я шляпу дома оставил.
- Ничего, ему больше припечет.
- Как пить дать - огонь, говорят, медленный.
- Ну-у? Медленный? Сколько продержится интересно
- А это уж как повезет. Вот громко ль кричать будет?
- И будет ли?
- Будет, будет. Все кричат.
- Ну не скажи. Когда прошлым летом на королевской свадьбе жгли, еретик
один ни слова не сказал. Уж пузыри на полтела были, а все молчал. Только под
конец стонать начал, люди сказывали.
- Вот таких жечь и надобно.
- Это уж точно. В них самое зло.
- Шляпу я дома оставил, вот беда-то. Думал, быстро обернусь. И сынишка
стоять устал.
- А громко ль кричать будет? Стоим ведь далеко.
- А вы, сеньор, что скажете?
Высокий человек в не по моде длинном плаще прервал разговор со своим
спутником и вполоборота посмотрел на коренастую фигуру в красном кафтане.
- Я полагаю, - сказал он, обнаруживая несвойственное уроженцам Севильи
мягкое произношение, - что осужденный будет кричать громко. И долго. Ветер
сегодня отдыхает, а еретик, как говорят, не сильнее духом, чем любой из нас.
Так что, мясник, услышишь ты достаточно.
И он равнодушно отвернулся.
- Высокородный, - с уважением протянул мясник, поворачиваясь к
соседу. - Слышь, говорит как?
Сосед, худой словно щепка, крестьянин согласно кивнул, прижимая к себе