"Никитинский альманах. Выпуск №1. Фантастика. XXI век" - читать интересную книгу автора

близко и до двери - в любом случае Бандит перекусит меня пополам, прежде
чем я убегу со двора.
Так я и стоял, в растерянности, и даже зажмурился, мысленно прощаясь с
жизнью...
Я долго ждал нападения Бандита, но ничего не происходило. Я осмелел и
открыл глаза.
Бандит вел себя очень странно. Он не нападал. Более того, он прижал уши,
поджал хвост, весь как-то скукожился, стал жалобно поскуливать, явно не
находя себе места. Сначала я подумал, что это очередная садистская уловка
Бандита - хочет продлить мои мучения, прикидывается, чтобы я расслабился -
и тогда внезапно нападет. Но выражение растерянности на морде и страх в
его глазах были столь неподдельны, что не могло быть никакого сомнения -
Бандит боится! Да-да! Просидев столько времени на цепи, он привык к ней и
теперь, оборвав ненавистную, он не знал, что делать. Ему стало страшно!
Меня охватило неописуемое чувство радости: наконец-то Бандит боится!
Боится он, а не я! Я подошел и громко свистнул. Бандит заметался еще
беспокойнее, заскулил еще жалобнее, в панике начал рыть землю. "Эй, ты!
Сволочь!" - грозно закричал я и замахнулся. Бандит отполз на брюхе,
забился в угол между домом и забором, громко визжа, роняя мочу и кал.
Видя столь плачевное его состояние, я рассмеялся. Потом мне стало жаль
пса, и, вытащив кабель сварочного аппарата, стоявшего в гараже отца, я
совершенно спокойно, пока Бандит визжал, заварил лопнувшее звено цепи.
Черт меня дернул похвастаться своей работой! Я натянул цепь, как бы
приглашая Бандита оценить - все, мол, нормально, смотри, как сделано! И
тут песьи зрачки загорелись желтой злобой. Спустя мгновение я во все
лопатки удирал к порогу дома, а сзади угадывались топот Бандита и его
злорадное дыхание, предвкушающее поживу. Оглянувшись, краем глаза увидел
развивающиеся космы желтой шерсти - языки адского пламени - прямо у меня
за спиной.
"Ой, мамочка, спаси меня!" - оторвавшись от земли, я прыгнул на порог. И
все-таки он достал! В воздухе!
К счастью, судьба меня оберегала - острые, как бритвы, клыки только
скользнули по ноге. Но, тем не менее, четыре длинных глубоких бороздки до
сих пор хранят память о том событии. Злобно щелкнув зубами, Бандит
захлебнулся неистовым лаем.
Оказавшись на цепи, он снова стал злым и уверенным.
Я по-прежнему со страхом проходил мимо Бандита, но с суеверным ужасом
взирал уже не на пса, а на цепь. На цепь! Это жуткое изобретение
человеческой цивилизации, сумевшее поработить и подчинить своей воле столь
свободолюбивое, смелое, умное, злобное и непокорное существо, как Бандит.
Вот и сейчас он мрачно, прикованный, ходит по кругу. Вдруг, покосившись на
извечного врага - цепь, "Ррр..." - принимается злобно рычать.
Потом приходит в бешенство: "Р... Гав-гав-гэв!"
Затем начинает кусать ее: " Гэв-гэв-эв-эв-эвевевев!"
- Ев-ев-евев! - исступленно грызет цепь.
Но теперь-то я знаю, он делает это только для вида, а на самом деле
гордится ею - уже минуту спустя, пес бегает, весело потряхивая цепью, как
бы любуясь: "Ах, какая она тяжелая, да блестящая, да звенящая, да
красивая!"