"Борис Александрович Алмазов. Деревянное царство (Повесть) " - читать интересную книгу автора

но Катя всё никак не могла согреться. Петька сделал питьё. Для этого
специально выбегал на болото и собирал под снегом клюкву. Вот когда
пригодились вычитанные в книжке четырнадцать способов жить в лесу. Руки у
него совершенно распухли, он едва мог держать в пальцах спичку. Катя
отпила совсем немного. Зубы у неё стучали о край деревянной плошки.
- Пропадём мы! - тихо сказала она. - Знаешь ведь мы где? Мы в скиту!
Где староверы прятались. Сюда дороги никто не знает. Не найдут нас...
- Да ты что! - сказал Петька. - Как это - не найдут! Обязательно
найдут! С вертолёта найдут.
- Нет! - всё так же печально сказала Катя. - Здесь с вертолёта ничего
не видно. Заросло всё. Ничего здесь сверху не найдут. Пропадём мы.
- Вот глупая какая! - закричал Петька. "Господи! - думал он. - Она
ведь правду говорит: если сами не выберемся - пропадём. Нужно только её
успокоить". - Знаешь что, ты лежи, постарайся уснуть. А я побегу книжку
поищу и почитаю тебе. Помнишь, сколько в той избе книг?
Он вернулся в читальню, как прозвал избу про себя, лихорадочно стал
шарить в сундуках. Открыл одну книгу, другую. И не смог оторваться.
- "...Возьми доску липовую... ловкась добро... закали в печи и пиши с
лазури..." - читал он. - Это же живописные секреты! "Что надобно творить
для состава красок..." Схемы ловушек! Старинные гравюры! "Город
Амстердам". "Вологда". - У Петьки глаза разбегались. - Вот это да! Вот это
да! - только и шептал он. - Ведь это клад, клад. Это же музей настоящий!
Только бы выйти отсюда!
Он схватил несколько книг поменьше, вернулся к Кате.
- Вот, - сказал он, усаживаясь у лучины. - Слушай! "Государю нашему,
Атаману войска Донского Кондратию Булавину послание..." - прочитал он. И
даже взмок. Письмо Булавину!
- Огонь! Горит всё, - внятно сказала Катя.
Петька вздрогнул.
- Мама, не пускайте Колю на улицу без валенок - простудится ведь.
- Что с тобой, Катя? - спросил Петька и понял, что девочка бредит.
Ему стало страшно. Он почувствовал, что и его самого знобит. Не ели
они уже второй день. Он уселся у пылающей печи и стал глядеть в огонь.
"Вот оно, приключение! - думал Петька. - Да если бы мне рассказали о
таком, я бы босиком по снегу сюда пошёл! Скит, сотни книг, которым цены
нет... Кому расскажи - не поверят. Да ради этого можно жизнь отдать... Да,
но только свою жизнь, собственную! А не жизнь этой рыжей девчонки".
Он вспомнил деда Клаву, бабушку. Как они, наверное, сейчас тоскуют и
мечутся. Как, наверное, едет на тракторе Катин отец, проламывая метель,
ищет их. Как наехала милиция, как идут люди сквозь буран с собаками... И
отыскать не могут. Он вспомнил отца, маму. И вдруг поймал себя на том, что
он ничего про них не знал.
- С ума сойти! - сказал он себе. - До тринадцати лет дожил и не
спросил, где мой родной дед и бабушка, пока отец не рассказал.
Он вспомнил, как однажды отец пришёл домой ужасно расстроенный. Как
он хватал себя за голову и кричал, что больной погиб по его вине, что он
преступник... Петьке было страшно смотреть на него из другой комнаты.
А может быть, в тот самый момент отец нуждался в нём, в Петьке?
Почему он не расспросил его на следующий день, что случилось? А мама? Что
о ней мог сказать Петька? Ничего! То, что она физик? И всё! Она как-то