"Борис Александрович Алмазов. Я иду искать (Повесть) " - читать интересную книгу автора

"Александр Невский" - в заглавной роли снимается артист-орденоносец
Николай Черкасов".
Это кино старое-престарое! Там даже звук плывёт. Я его раз десять
смотрел. Оно мне очень нравится, но я-то читал газеты того времени, когда
его ещё не было... Его ещё только снимали.
Часто попадались фотографии Невского проспекта: по нему ехали
автомобили, похожие на чемоданы, а по самой середине шёл трамвай,
переполненный народом. Вроде Невский, вроде и не Невский! Милиционер в
смешной форме регулировал движение, мальчишки в коротких штанах с
пуговицами заглядывали прямо в объектив, тётеньки в шляпах-кастрюльках
кутались в меховые воротники узких пальто с большими меховыми манжетами.
Они торопились по Невскому мимо Гостиного двора...
У нас в школе есть стенд по истории: Ленинград в блокаде. Как раз на
этом месте, где бегут-торопятся пешеходы, всего через полтора года будут
лежать убитые.
Я подумал об этом, когда наткнулся на большое, набранное крупным
шрифтом сообщение: "1 сентября 1939 года германские войска нарушили
границы Польши". И тут же была напечатана карта. Я никогда такой не видел.
Почти вся Европа была залита чёрной краской - Германия, Испания, Италия,
Австрия, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Финляндия, Греция, Болгария - и
всюду фашисты, фашисты, фашисты, и все против нас... У меня на руках
сделалась гусиная кожа.
Я раньше говорил: "Это было до войны". И мне казалось, что это ужасно
давно. До войны была революция, нашествие Наполеона, татаро-монгольское
иго. И всё! А тут только один год мелькал передо мною на страницах газет,
и тысячи событий рвались снарядами, грохотали оркестрами; люди смеялись,
плакали, сходили с ума от горя на пожелтевших страницах.
"Воссоединение с Россией братского белорусского народа!" На плакате
крестьянин в вышитой сорочке целует солдата в старой глубокой каске.
А на другой странице: "Открылся новый детский комбинат. Дети рабочих
Невской заставы получили от рабочих в подарок сразу ясли, детский сад,
школу и летнюю спортивную площадку. Быстрее растите сильными, крепкими,
юные пролетарии!"
Я даже не могу сказать, какие мысли приходили мне в голову, но мне
было как-то не по себе. Тревожно. Перед глазами мелькали газетные строчки,
рябые фотографии.
"11 мая. ТАСС. Красная Армия, верная союзническому долгу, совместно с
войсками Монгольской Народной Республики вступила в бои с японскими
захватчиками..."
На фотографиях солдаты рыли окопы в абсолютно голой степи. Лётчики
улыбались, стоя у маленьких тупоносых самолётиков.
Страшные снимки наших раненых, попавших к японцам в плен. Ничего не
разобрать, видны только босые ноги.
Я листал газеты и читал, читал, хотя ведь это было совсем не
обязательно читать. Даже совсем не нужно. Нужно было найти фотографию,
если, конечно, она опубликована, переписать подпись, и всё... Но каждый
день я бежал в библиотеку и снова, и снова листал газетные страницы. И мне
было даже жалко, когда подшивка кончалась и нужно было ставить её на
полку. Мне казалось, что там осталось ещё много интересных статей и
фотографий, которые я просмотрел только мельком.