"Борис Алмазов. Посмотрите - я расту (Повести) " - читать интересную книгу автора

Я решил, что спою свою самую любимую песню про крейсер "Варяг". Я
встал, потому что не такая это песня, чтобы её сидя петь. Я когда эту песню
пою, у меня на руках гусиная кожа делается.


Наверх вы, товарищи, все по местам!

Сначала получилось негромко, потому что трудно так сразу, с
бухты-барахты петь. Но посмотрел я на дядю Толю, на его тельняшку, и запел
во весь голос:

...Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг",
Пощады никто не желает!

У нас есть старые журналы "Нива", и там на фотографиях и этот крейсер,
и красивые старинные моряки с усами... И море в столбах взрывов.


...Из пристани Верной мы в битву пойдём
Навстречу грядущей нам смерти!
За Родину в море открытом умрём...

Я когда это пою, мне кажется, что в руках у меня знамя и вокруг плечом
к плечу стоят матросы. Некоторые падают, потому что "свистит, и гремит, и
грохочет кругом... И судно охвачено морем огня".
Из дверей кухни вышла тётя Паша, руки у неё были в тесте, но она даже
не отирала их.


Прощайте, товарищи, с богом...

Голос, у меня сорвался, потому что у меня всегда в этом месте в горле
появляется ком.
- Ура! - вдруг выдохнул дядя Толя.
Он обхватил меня рукой и прижал к себе. И мы запели вдвоём:

Кипящее море под нами!
Не думали, братья, мы с вами вчера,
Что нынче умрем под волнами!

Мы спели, но я всё ещё не мог отдышаться, и сердце у меня громко
билось. Тётя Паша подошла и поцеловала меня.
- Да! - сказал дядя Толя хриплым голосом. - Хорошо. Даже очень
замечательно! Высоко спел!
- Хрусталёв! - услышал я за своей спиной. - Вот ты где! Отряд его по
всему лагерю ищет, а он тут песни распевает!
Я обернулся. Позади меня стояла разъярённая Алевтина Дмитриевна.
- Алюшка! Да ты что! - заговорила тётя Паша. - Да ты его не ругай!
- Тётя Паша! Вы представляете, у меня октябрёнок пропал! Вы
представляете, что я переживаю! Я же отвечаю за каждого!