"Генрих Альтов. Шальная компания (Авт.сб. "Создан для бури")" - читать интересную книгу авторааспирин).
Все строилось на психологическом расчете. В _этой_ коробке Вениамин Николаевич видел "красные" спички - и они работали. Коробка давила на психику, заставляла поверить, что "порошок невесомости" тоже будет работать... - Можем испытать хоть сейчас, - нагло сказал я. - Сейчас? - неуверенно переспросил Вениамин Николаевич. И снова произошло чудо. Как и в прошлый раз. Вениамин Николаевич ожил, стал обычным человеком, засуетился, подготавливая эксперимент. Клянусь, он поверил в мой "порошок невесомости"! Мы зажгли электрический свет и опустили шторы (чтобы с улицы не было видно летающего по комнате человека). Потом я отправил Упшинского за каким-нибудь романом (порошок действует два часа, скучно висеть под потолком, ничего не делая). Потом Вениамин Николаевич принес бутылку лимонада (таблетки горьковаты). - Ну, - сказал Упшинский, вытирая вспотевший лоб, - кажется, все... Я внимательно оглядел потолок и потребовал веничек, чтобы можно было смахнуть пыль. Веничка не оказалось, и Вениамин Николаевич принес чистое полотенце. - Ну? - простонал он. По-моему, он просто сгорал от нетерпения. Я налил лимонад в стакан, открыл спичечную коробку, достал таблетку и поднес ко рту. - С богом, - прошептал Вениамин Николаевич, заглядывая мне в рот. - Начинайте же... Я посмотрел на него (я старался смотреть задумчиво и как бы с - Нет. Пожалуй, не будем начинать... - Почему? - Он не скрывал огорчения. - А потому, - объяснил я, - что вы все равно не поверите. Я буду два часа торчать под потолком, там душно и скучно. Истрачу таблетку. А вы опять откажете. Таблетки, дескать, требуют особой тщательности в изготовлении. Легко, мол, напутать... Нет. Не будет испытаний. Переключусь на изобретение какого-нибудь антиникотина. До свидания. Я выпил лимонад и ушел. Так началась моя дружба с Вениамином Николаевичем Упшинским. С той поры каждое свое изобретение я сначала отдавал на растерзание Вениамину Николаевичу. Он был придирчив и несправедлив, зато изобретения приобретали десятикратный запас прочности. А вот как объяснить привязанность ко мне Упшинского, этого я не знаю. Дача Вениамина Николаевича - в Ильинском, под Москвой. Заброшенный участок примыкает к лесу. Отличное место для выращивания птеродактилей. Безлюдно. Тихо. А для Вениамина Николаевича такие эксперименты - самое большое удовольствие. Великое переселение состоялось в воскресенье. Мы привезли палеофиксатор, две раскладушки и кое-какое барахло. - Изобретатель? - спросил Вениамин Николаевич, разглядывая новенькие джинсы Дерзкого Мальчишки. - Гений, - ответил я. - Пока непризнанный. Упшинский одобрительно кивнул. - Это хорошо. Кстати, нет ли у него какого-нибудь нового средства... |
|
|